Императорский Див. Колдун Российской империи. Виктор Дашкевич

катер очень долго двигался по льду. Его трясло, но не очень сильно, и почти не качало. В трюме было холодно. Аверин начал замерзать. Кузя, приняв облик неестественно крупного кота, забрался к нему на колени. То ли грелся сам, то ли пытался согреть хозяина. Потом диву надоело мерзнуть, и из его рта вырвался небольшой язык пламени, осветивший темноту трюма, и Аверин увидел в углу небольшую спиральную печку. Он указал на нее диву.

      Тот спрыгнул с колен, и у стены засветился красный огонек. В его свете Аверин разглядел, что Кузя присел возле печки на корточки и греет пальцы. Потом див поднял печку и перенес поближе к хозяину. Поставить рядом мешал короткий провод.

      Кузя, обратившись котом, вновь запрыгнул на колени к Аверину.

      Так, глядя на красный огонек, они провели около часа. Внезапно судно начало качать. Скорее всего, лед кончился и они вышли на воду. Значит ли это, что место, куда они направляются, близко?

      Катер раскачивало все сильнее и сильнее. Снова послышались плач и вскрики, которые тут же перекрыл громкий мат. Печка качнулась и упала бы на бок, если бы Кузя, приняв человеческую форму, не подхватил ее. Оставшись сидеть на корточках, он стал придерживать печь руками.

      Аверин некоторое время смотрел на скорчившуюся на железном полу обнаженную фигурку, а потом вздохнул и принялся расстегивать пальто.

      Кузя резко замотал головой и оттянул пальцем ошейник. Аверин не понял, что див хотел сказать этим жестом, но было очевидно, что он категорически против, чтобы хозяин раздевался. Катер качнуло настолько сильно, что Аверин чуть не потерял равновесие и вцепился в тяжелый кранец, на котором сидел.

      – Долбаный ветрище… – донеслось сверху, потом что-то упало, раздался вскрик и снова голос похитителя: – Я сказал, на место! Пристрелю сейчас… – Послышалась грубая брань.

      Что-то шло не по плану. Налетел шквал или катер вышел из-под защиты от ветра и ему грозила опасность.

      Проклятье. Еще не хватало тут потонуть.

      Судно резко дернулось, разворачиваясь, и его затрясло так, что кранец выскользнул и покатился вниз по куче сетей, а сам Аверин завалился на спину. На миг стало темно. И он почувствовал, что его поднимают и осторожно усаживают прямо на сети.

      Кузя обхватил его за грудь и крепко прижал к себе.

      Некоторое время трясло, но потом судно как будто выровнялось. И Кузя вернулся к печке. Она вновь осветила трюм своей красной спиралью.

      Аверин посмотрел на часы. В пути они провели уже полтора часа. Неужели добрались?

      Через десять минут катер остановился и заглушил мотор.

      – Все, приехали, здесь стоять будем. Пока ветер не сменится. Час, может, два. Так что сидите и не скулите, дуры. Никто вас топить не собирается.

      Стало понятно, что они не прибыли, просто заштормило и дальше идти стало опасно.

      Сколько же еще сидеть в этом трюме?

      Аверин уже собирался сделать Кузе знак, чтобы тот вернулся в более защищенный от холода облик кота, ведь катер лишь слегка раскачивало, печку держать больше не было нужды, как сверху донеслось:

      – Ну?