Омут Царевны. Анна Антонова

готовить станет не для кого, и она опять перейдет на подножный корм…

      Хотя нет, о чем это она? О бутербродах и кофе придется забыть, надо перестраиваться на правильное питание, тоже переходить на кашу… Василиса вспомнила овсянку, которую варила Елисею по утрам, и ее передернуло. Интересно, бывает непереносимость каши, чтобы с чистой совестью от нее отказаться?

      Пока она вела прежний образ жизни – по инерции, да и перед Елисеем не хотела раньше времени палиться. Даже неплохо, что скоро станет не от кого скрываться. Меньше вранья, которого он не переносит, как уже не раз давал понять. Что будет потом, когда все откроется, думать пока не хотелось. В крайнем случае можно сказать, что она еще не знала. Тоже вранье, но, по крайней мере, не такое очевидное.

      Не все же узнают о беременности на сроке в шесть недель? В кино и сериалах подобные повороты сюжета стандартно происходят в два месяца. Как это работает? Она забеспокоилась, когда задержка была уже две недели. А героини художественных произведений, получается, ждут целый месяц? Видимо, нервишки у них покрепче, чем у нее.

      – Что вам за пару лишнюю поставили? – спросила Василиса за ужином, стараясь отвлечься от других тем.

      – Самую бесполезную – культурологию, – поморщился Елисей. – На фига она, спрашивается, будущим программистам?

      – Для общего развития. И уйти нельзя было?

      – Сказали, что зачет потом. У кого много пропусков, не допустят.

      Они вели совершенно обычный, мирный разговор, но Василису снова накрыло острое чувство нереальности происходящего. Обсуждают лекции и зачеты, как будто ничего серьезнее в их жизни не случилось. А ведь у Елисея их уже не предвидится…

      Он, видимо, тоже ощутил это и вдруг совершенно буднично спросил:

      – Лис, а ты будешь меня из армии ждать?

      – Конечно, нет, – ни секунды не задумавшись, отозвалась она. – У меня столько учеников! Некоторым я точно нравлюсь. Есть из кого выбрать…

      Он неодобрительно взглянул на нее:

      – Шутница, блин.

      Василиса сама не понимала, какой черт дернул ее за язык. Хотелось развеселить его, снизить пафос, а вышло ровно наоборот.

      Она коснулась руки Елисея:

      – Ну не обижайся. Сам-то не забудешь меня через пару месяцев?

      – Тебя забудешь, как же!

      – Через три месяца присяга, на нее разрешают родственникам приехать. А потом увольнительную дают…

      Елисей заинтересованно взглянул на нее:

      – Надо же, кое-что полезное тоже вычитала. Ну ты там подготовься, сними номер в гостинице…

      Через три месяца срок натикает приличный. Василиса прочитала, что многое зависит от телосложения и типа фигуры, но чаще всего примерно в пять все становится заметно невооруженным глазом. Наступит зима, и можно будет замаскироваться под теплой одеждой, но если придется идти в гостиницу, ничего не скроешь. И уже ни под каким соусом не отвертишься, будто она не знала. Учитывая, что туда наверняка явятся любимые родители… Зачем она только ляпнула про присягу и увольнительную?

      – Тебя