Все моря мира. Гай Гэвриел Кей

будто они уплыли из Срединного моря далеко на запад и идут на север в бескрайнем открытом океане.

      Аль-Сияб лежал мертвый у ее ног. Она сделала все аккуратно. Крови было мало. Будь она лучшим человеком, думала Надия, она бы больше сожалела о случившемся. Поправка: о сделанном ею. Сожаления она не чувствовала. Только гнев.

      Вот что бывает, когда ашаритские корсары разоряют твою ферму, убивают твоего отца, а тебя увозят, и ты вопишь, дерешься и царапаешься, пока тебя не вырубают ударом рукояти меча, чтобы ты очнулась уже на борту галеры.

      Даже этим утром в Абенивине она все еще не знала, живы ли ее мать и брат. Их отослали прочь, когда до фермы дошел слух о сухопутной вылазке отряда корсаров. Ее отец не захотел уехать. Он сказал ей, чтобы она тоже уезжала, но Надия отказалась. Нужно было загнать животных, и у нее было убежище, которое они соорудили давным-давно, на случай, если опасность (было много ложных предупреждений) на этот раз окажется настоящей.

      Недостаточно надежное убежище. Не ложное предупреждение. Девочку, которую тогда звали Ления, вытащили из замаскированной ямы за свинарником и торжествующе проволокли по двору. Ее отец лежал в грязи, раненый, умирающий, но еще не мертвый. Поэтому она увидела удар меча, который оборвал его жизнь. Услышала восторженный крик, последовавший за этим ударом.

      И запомнила это навсегда.

      Она понимала, что лежащий здесь и сейчас мужчина был умным и обаятельным. Что у него был известный отец, пользующийся уважением в мире ученых и судей. И даже то, что аль-Сияб, как он и сказал, принес два сокровища ей, им. Как партнерам.

      И все же. Это был поступок, продиктованный не добродетелью и лояльностью. Лишь необходимостью. Газзали понимал, что не сможет сбежать один. Ни от них и ни от тех, кто их нанял. Он нуждался в корабле. Дворцовая стража будет охотиться за ним, возможно, уже сейчас охотится, а также ищет мальчика, его помощника на базаре.

      Нет, на Газзали аль-Сияба нельзя было полагаться. Это было рискованно. Он не сделал того, для чего они сюда приехали. И не потому, что не смог. Потому, что предпочел этого не делать. Из-за него им грозит гибель, ужасная и скорая. Из-за драгоценности. Из-за книги. В этом мире ты можешь умереть, если совершишь подобное.

      Однако она забрала с собой и то и другое, когда уходила. И взяла также кошелек, спрятанный в его одежде. Есть вероятность, что когда этого человека найдут, то подумают, будто его убили ради этого кошелька.

      Она вытерла нож и спрятала его в ножны. Выйдя на улицу, шагая к главной базарной площади, вливаясь в людской поток, она выглядела женщиной с укрытым вуалью лицом, которая несет книгу своему мужу, отцу, брату. Женщины не читают книг. Бриллиант она спрятала в одежде. На какое-то мгновение ей представилось, как он висит у нее на шее на цепочке.

      Нелепая мысль. Не свойственная ей. Она явно потрясена больше, чем сознает. Но они никак не ожидали такого поворота событий… Этот план изначально был далек от совершенства, идеального плана для такого убийства вообще не существовало.