Руны на клинках. Алексей Лавров

Сергей не даёт. На всём разгоне крою фугасными по площади.

      Неприятельские танки стреляют, нам прилетает в лоб башни. Танку фиолетово, а каково экипажу?

      Враги одновременно вспыхнули! За нами точно идут свои машины – для таких попаданий нужна «дорожка», а наша шеренга бежит без остановок. Вражеские танкисты покидают машины и попадают под фугасные снаряды. Командир говорит водителю:

      – Дима, на пригорке стоп…

      А на гребне показались уже четыре вражеских «панциря»! И это почти в упор!

      – Паша, бронебойный, – сказал Сергей.

      Снова нам прилетает в лобовую проекцию! Противник у меня в прицеле, ловлю раскачивание пушки и давлю на спуск. Мой первый горит, перевожу ствол правее…

      Ну, же Павлик! Снаряд в пушке, огонь. Загорелся второй. Ствол вниз…

      Танк выкатывается на гребень и замирает, снаряд на месте. Ух, а вас тут много! Бью врага с сотни метров, промазать трудно. Особенно стоя на месте…

      Рядом вспыхнули один за другим двое врагов – я тут не один. Рядочком встали на горе две роты «Рысь-1». Враг тоже идёт двумя шеренгами по пять машин, перевожу стрельбу дальше…

      Из-за наших спин выкатились ещё пятнадцать «рысей» и без остановки летят вниз под нашим прикрытием. И тут вражеские танки пока кончились. Сергей командует:

      – Дима, вперёд. Паша, фугасные. Артём, крой по готовности окопы.

      Теперь мы во второй шеренге атакуем вражеские позиции. Паша подаёт снаряды, как робот, стреляю без остановки.

      Передние переходят на пулемёты и автоматические гранатомёты. У немцев тоже есть герои, гибнут, но у трёх машин сорваны гусеницы. Другие стать героями не успели, просто расстреливаем.

      Передние машины устремились в ближние тылы неприятеля, к его батареям. А мы утюжим траншеи противника, пока нас не догнала своя пехота – у них такие вещи получаются лучше.

      Серёга разрешил пока вылезти наружу, размяться. А потом будет завтрак…

      Прям в наклоне и застыл. На гребне показались танки нашего полка. Пока медленно разгибался и оглядывался, сорок машин проехали мимо куда-то во вражеский тыл. Взгляды экипажа сосредоточились на командире. Серёжа нехотя пояснил:

      – Наверно, у них своя задача. Мне не докладывали.

* * *

      Вопрос с гигиеной понемногу решался, хоть и пришлось проявить смекалку. Вначале хорошо помогла своя пехота. Или не совсем моя, у ребят на рукавах герб Смоленска и надпись:

      «Дружина боярина Касатки».

      Подошёл ко мне взводный Вася с пехотным молодым и бывалым младшим лейтенантом и говорит:

      – Вот ребята обшарили немецкие блиндажи и предлагают на продажу разные трофеи. Часы, расчёски, фляжки, мыло и зубной порошок. Есть даже патефон и радио. А говорят, что у тебя должны быть деньги.

      Я, вообще-то, даже на учёбу таскал в кармашке тысячу рублей, чтобы были. В Корпусе тратить их почти что и негде, только на пирожные в буфете и канцтовары в киоске. Комплексы, наверное, с прошлой жизни. А на войну Катя сунула мне десять