Тень наркома. Олег Агранянц

не знал такого.

      Поскольку чары Мальвины на почтового работника, судя по всему, не действовали, разговор продолжил я:

      – Вы не могли бы помочь мне с адресом господина Абиера? У меня для него письмо.

      Сначала в картотеке рылся чиновник, который с нами разговаривал, потом еще двое, но найти человека с фамилией Абиер они не могли.

      С этим мы вернулись домой.

* * *

      – Давай отдохнем пару дней, – предложил я. – Подумаем.

      На том и порешили. Правда, отдыха не получилось. Мне пришлось сдавать экзамен на водительские права. Практика – куда ни шло, а с устным пришлось повозиться. Но сдал. Устный экзамен сдала и Мальвина, а практику ей пришлось отложить, и она начала брать уроки вождения.

      Через пару дней мы начали набеги на соседние с Муньерес городки. Результата никакого. Решили снова наведаться в банк в Муньересе. По случаю Мальвина приобрела совершенно прозрачную светло-кремовую блузку, сквозь которую четко просвечивал бюстгальтер такого же цвета, закрывавший только самую малость бюста.

      Оба клерка оказались на месте.

      – Синьор Абиер не появлялся?

      – Нет.

      Оба клерка выглядели расстроенными.

      – Интересно, какой он сейчас? Я видела его в последний раз лет эдак… – Мальвина немного подумала и махнула рукой. – Да уж, пожалуй, больше десяти.

      Я прикинул, что ей самой десять лет назад было не больше двенадцати и ухаживать за ней мог только злостный педофил. Но Мальвину подсчет годов не смущал:

      – Он, наверное, постарел. Он уже носит очки?

      – Пожалуй, нет, – неуверенно произнес тот, кого мы называли «второй клерк». – Я вообще видел его один раз.

      – А я ни разу, – «первый клерк» был явно расстроен тем, что не может помочь такой красивой даме.

      Дома мы подготовили вопросы и Мальвина спросила:

      – Он по-прежнему красит волосы?

      – Не знаю, я не обратил внимания. Но, кажется, у него волосы темные. Да, темные. Я еще подумал, фамилия нелатинская, а похож на латинца.

      – Да, он похож на латинца, – обрадовалась Мальвина. – Не знаю, как сейчас, но тогда… Я помню, он мне обещал отпустить усы.

      – Нет, усов он не отпустил.

      – Так и ходит без усов и бороды?

      – Да.

      – И не растолстел?

      – Растолстел. Но не очень.

      – Но чуть-чуть пополнеть ему бы не мешало. Он бы стал более представительным. Я его представляю с сигарой. Он был с сигарой?

      – Нет, он не курил.

      Дальше вмешался я, и мы немного поговорили о трубках и табаке.

      Потом еще одна домашняя заготовка.

      – Когда я видела его в последний раз, у меня не сложилось впечатление, что он знает португальский. А он говорил по-португальски?

      Парнишка оживился. Чувствовалось, здесь ему есть что сказать:

      – Он говорил по-испански. У него аргентинский акцент.

      И потом опять разговоры о городе, о синьоре Винсенту, который был не таким уж хорошим, как многие полагают.

      И последний вопрос задал я:

      – Я хочу перевести моему знакомому сто тысяч долларов. Вы можете мне помочь?

      – Нужно