Воровской ход. Владимир Колычев

усмешкой, Егор вернул пистолет на место. Спички детям не игрушка…

      – Ты не можешь вот так прийти и кого-то прогнать, – мотнула она головой.

      – Не могу. Но прогнал.

      – Слава – мой парень!

      – Давно ты с ним спишь?

      – Я не сплю… – Ника замолчала, но тут же с вызовом посмотрела на него. – А если сплю?

      – Теперь ты будешь спать со мной!

      – Да?!.. Ну, хорошо!..

      Она коварно улыбнулась, расстегнула боковую молнию, опустив руки, взялась за низ платья и ловко стянула его через голову. А под ним – шокирующее своей наготой, прекрасное девичье тело. У Егора захватило дух, но головы он не потерял. Жениться он на ней не собирается. Ника очень красивая, запредельно желанная, но совсем не обязательно усложнять с ней отношения. Хотя и упрощать их до «поматросил и бросил» он не собирался…

      Советский Союз дышит на ладан, вот-вот рухнет все, что от него осталось. Людям обещали новую жизнь, а они чувствовали приближение большой беды, и советские рубли тратили с таким отчаянием, как будто завтра должен был наступить конец света. Торговля на барахолке и так шла неплохо, а сейчас товар и вовсе сметался с прилавков.

      А прилавки простые, без навесов. Длинные, сколоченные столы под открытым небом. Но крыша все-таки над ними была. Невидимая крыша, но чисто по понятиям. Принцип такой же простой, как эти самые прилавки, хочешь работать без проблем – плати за безопасность. А нет – пеняй на себя…

      Но платить хотели не все. Коротконосый парень с уродливым шрамом на подбородке угрюмо смотрел на Егора. На столе перед ним самопальные джинсовые куртки, брюки, незатейливое творчество кустарей-одиночек.

      – Я не для того кровь в Афгане проливал, чтобы платить тут всяким! – приложил он пальцы к вороту рубахи так, будто собирался рвать на себе тельняшку.

      – В Афгане? – спокойно спросил Егор.

      – Да, в Афгане! Ты сам там был?

      – А ты?

      – Я?! А это, по-твоему, что? – Парень ткнул пальцем в свой шрам на подбородке.

      – Давай так, – пристально глядя ему в глаза, сказал Егор. – Если ты получил ранение в Афгане, торгуй себе дальше. И не плати. Пальцем тебя никто не тронет. А если мне уши здесь шлифуешь, я тебя убью.

      Он отвернулся и направился к дощатому павильону кафе, которое открылось на рынке совсем недавно. Зима уже на носу, холодно, пар изо рта идет. Сейчас бы кофейку горячего. А справки насчет «афганца» он наведет, да и убивать на самом деле может. Желания такого нет, но слово сказано. Так что если парень соврал, у него есть еще шанс выкрутиться из ситуации. Ноги в руки и бегом отсюда.

      – Эй!

      Егор остановился, осуждающе повел бровью. Не надо с ним эйкать, у него имя есть.

      – А сколько платить надо? – Коротконосый смотрел на него виновато, исподлобья, опустив голову.

      – Соврал? – снисходительно усмехнулся Егор.

      – Ну, в Афгане я был…

      – А кровь проливать?

      – Не успел. Только заехали, как нас вывели…

      – Но ведь был?

      – Ну, это точно! – воспрял духом парень.

      – Зря