Синева. Элла Чудовская

дким нектаром, – а они по большой дуге огибают наш двор.

      Да уж! Была бы польза от этой затеи.

      В прошлом году какие-то полоумные гиды проложили по нашей улице новый туристический маршрут. Все началось с пронырливых китайских туристов, они семенили тараканьими шажочками и льнули ко всем щелям, чем приводили в замешательство местных жителей. Но китайские группы имели начало и конец, как похоронные процессии, их можно было переждать. Шведы, немцы, англичане с красными лицами парами и тройками рассеивались по улице, замирали восковыми фигурами, гремели жестяными пивными банками… И их тоже можно было перетерпеть.

      Невыносимым стало нашествие пришлой красоты.

      Девочки, девушки, женщины и какие-то неопределяемые…

      Одинокие, парами и со свитой…

      Славянки, азиатки, африканки…

      С телефонами, мыльницами, профессиональными камерами…

      С селфи-палкой, бойфрендом, подругой или оператором…

      Часовые фотосессии у каждого выступа, цветочного горшка, куста, двери… с переодеваниями и поиском туалета…

      Это была настоящая осада, и имя захватчику – легион.

      Наша тихая улица ничем не примечательна: маленькие домики, прячущиеся в густых садах за сплошными заборами из светлого желтого песчаника, желто-серая брусчатка дороги, ярко-синие двери домов, жесткие кустики лавра, жаркое дыхание разогретых солнцем камней. И только из нашего двора высовываются узловатые ветви старой магнолии в пышном белоснежном одеянии вечной невесты. Узенькая лавочка под стеной в тени – отдохни, усталый путник!

      Каждый год по окончании сезона дождей, в первые дни весны, все двери и ворота на улице покрываются свежим слоем синей краски, от бирюзовой до кобальтовой. Наш дом стоит в верхней части улицы, и с террасы на крыше в ясные дни можно видеть лазоревый морской горизонт. Я поднимаюсь наверх с банками красок и импровизированным мольбертом – представляю себя творцом и собственноручно смешиваю новую порцию цвета, сверяясь с синей полосой, простирающейся под пяткой неба. Новый цвет, новая весна, новая жизнь…

      К маю магнолия выбрасывает первые крупные цветки, и верхушка ворот вскипает белой пеной далекого прибоя.

      Не правда ли, чудесная рамка для фотографии?

      С этим соглашается каждая заблудившаяся или добровольно оказавшаяся в наших местах красавица.

      Когда ружейным выстрелом обломилась большая ветка, а следом раздался дикий вопль, жена от испуга выронила любимый глиняный горшок, в который только что закончила снимать сливки, десятимесячный внук зашелся в плаче, а бульдожка Лила пукнула и так рванула с места, что запуталась в вязаном коврике и съехала на нем по ступенькам…

      Одной незадачливой брюнетке не хватило роста, чтобы ее круглое лицо оказалось окружено цветочными бутонами, и она попросила свою группу поддержки притянуть ветви пониже. Так притянуть, чтоб в кадре это было незаметно. И тут сработал единый для всех народов принцип: сила есть – ума не надо. Ветка треснула, согнулась и, все еще влекомая книзу, оставила глубокую царапину на лбу модели…

      Если вы думаете, что нам полагалась компенсация материального ущерба, то очень ошибаетесь. Невезучая девушка пыталась, кажется, получить ее от нас.

      Вот тогда-то в умную голову моей вспыльчивой супруги и пришла идея испортить ворота.

      Я страдаю.

      Я страдаю от запаха плохой краски.

      От бесплодного одинокого цветения любимого дерева.

      Но это пройдет.

      Рыжую эту гадость я не вижу – со стороны двора ничего не изменилось.

      2.

      У меня сегодня свободное утро, и я должен сходить в багетную мастерскую к Винсенту – готово обрамление к портрету моей дражайшей супруги. Это важное и безотлагательное дело. Да вообще-то абсолютно все важнее, чем быть дедом ползунка. Это же недоразумение, а не человек! Ни поговорить, ни на рыбалку сходить… Вот вырастет, и тогда-а-а-а…

      А сейчас мы с Лилой быстренько собрались и выскочили за ворота.

      – И в аптеку не забудь! Я тебе все написала! – Контрольный выстрел в спину.

      Не забуду, не забуду. Как можно забыть купить морской воды?! Ее же тут днем с огнем не сыскать! Эх!

      – Лила, девочка, иди сюда, в тенек.

      Бульдожка пыхтит, перебирает лапками. Мы жмемся к теневой стороне улицы. У Прокопия над воротами малиновым облаком вьется бугенвиллея. Сам он восседает на табурете с отверткой в руках и ковыряется в замке.

      – Привет, Макарий! Как дела? Смотри что! Напихали дряни в замочную скважину…

      – Привет, Прокопий! Мы на набережную идем. Прихватить тебе что-нибудь?

      – Не. Сорви красотке цветок.

      Охотно. Лила у нас шатенка, и ей идут все оттенки красного. На спинке шлейки я прикрепил маленькую прищепку – как раз для таких случаев! Это выглядит так же парадно, как плюмаж на конской сбруе.

      За домом Прокопия улица обрывается, и нам предстоит преодолеть