Самая страшная книга 2024. Александр Матюхин

я Республика)

      Илья Окунев (Щелково)

      Илья Старовойтов (Курган)

      Ирина Рудакова (Нижний Новгород)

      Ирина Топунова (Москва, Подольск)

      Лариса Крючкова (Москва)

      Любовь Болюкина (Краснокамск)

      Любовь Буданова (Москва)

      Людмила Кшевинская (Москва)

      Маргарита Семенова (Барнаул)

      Михаил Погребной (Краснодар)

      Николай Едомин (Николаев, Украина)

      Николай Чекмарев (п. Хвойная)

      Ольга Гурьянова (Казань, Республика Татарстан)

      Ольга Кирьянова (Санкт-Петербург)

      Сергей Филиппов (Тюмень)

      Татьяна Хаданович (Минск, Белоруссия)

      Ульяна Рущенко (Ейск)

      Филипп Герасименко (Невинномысск)

      Юлия Балабанова (Санкт-Петербург)

      Спасибо им за труды!

      А еще каждый год таргет-группа обновляется. Кто-то выбывает, кто-то, наоборот, приходит «на новенького». Каждый год мы экспериментируем, совершенствуя нашу систему отбора для того, чтобы подарить вам очередную «самую страшную» книгу.

      Мы называем наши издания так не потому, что считаем их действительно САМЫМИ страшными из всех. Мы называем их так потому, что ЛЮБОЙ читатель найдет здесь что-то, что ему понравится. Такую историю или истории, которые напугают персонально его.

      Персонально ТЕБЯ.

      Алексей Искров

      Фрагменты

Первый

      …Их всегда было трое. Петух, собака и свинья. С криком петуха приходит темнота. Собачий лай прогоняет чужих. А свинья…

      Свинья ест.

Второй

      …Василий закричал, попятился и выскочил из квартиры, на автомате захлопнул за собой дверь. Прислонился к стене, согнулся, тяжело дыша и всхлипывая.

      Пришло ледяное осознание реальности происходящего, до этого все воспринималось как сквозь мутное стекло.

      В ушах еще звучали чавканье и треск костей.

      Свет на лестничной клетке погас.

      Паника сдавила грудь.

      Василий вскрикнул и махнул рукой, будя лампу. Она вспыхнула ровным холодным светом.

      Пока свет горел. Но скоро перестанет.

      Драгоценные секунды убегали – не отмотать назад, жизнь – не футаж[1] на монтажном столе.

      Василий распрямился, поморщился от боли в спине (об стену он приложился хорошенько), вытер лицо краем футболки и…

Третий

      …повесил трубку. Толик забил мозги, он горел от нетерпения, как ребенок, приплясывающий в ожидании подарка на день рождения. Это начинало раздражать.

      Василий посидел на кухне, листая ленту новостей, дождался визга чайника, залил кофе и вернулся в комнату.

      На разобранной кровати, опираясь на подушку, сидел плюшевый розовый медвежонок с красным бантом, Василий подмигнул ему, поднял, локтем выключил свет и сел за компьютер. Поставил чашку на стол, медведя посадил на колени.

      Сияние двух мониторов пленкой легло на лицо. Василий надел наушники, отхлебнул кофе, погладил медведя по голове.

      На первом мониторе было открыто монтажное окно Premiere. Василий стал водить ползунком по ленте таймлайна снова и снова, ища место, подходящее для обрезки и вставки перехода. Мельком посмотрел на второй экран, где на паузе застыл черновой монтаж. Коричневая гэдээровская стенка с книгами и хрусталем смазана, изображение зернистое, покрытое артефактами. Это он вырежет.

      Толик, конечно, постарался. Оцифровкой и реставрацией материала занимался он. Чудо, что кассеты сохранились, не размагнитились, не стали просто бесполезным куском пластика.

      У Дианы Романовны была очень крутая VHS-камера, хотя тогда любая камера показалась бы им чудом. Она стала последним подарком от ухажера, крайне обеспеченного мужчины, который не любил говорить о своей работе, а если все же приходилось, путался в деталях.

      Он знал о любви Дианы Романовны к кино. И мог бы стать ее супругом, если бы не погиб под колесами автомобиля.

      Ей было за сорок, ближе к пятидесяти, муж умер рано, сын уехал искать счастья в столице, а последняя вспышка надежды на тихое счастье растворилась в свете фар.

      Как и многие взрослые, совершенно не понимая, что происходит вокруг, оглушенная временем – фрагмент старого мира, который ветер уже нес в новые, пугающие земли, – Диана Романовна просто по инерции продолжала заниматься тем, что лучше всего у нее получалось: преподавала в школе.

      Возможно, Васька и Толик никогда не подружились бы с ней по-настоящему, если бы не видеосалон.

      Тогда они уже отживали свое, магнитофоны стали доступнее. Впрочем, еще не настолько, чтобы стоять в каждом доме. Поэтому в темном подвальном помещении, где воняло сыростью и тальком, народу хватало. С экрана лилось кино, и постепенно не оставалось ничего, кроме него. Оно затягивало Ваську

1

Футаж – необработанный фрагмент видео.