Камень власти. Ольга Елисеева

соответствовавший Голубому, но имевший теплый зеленовато-золотой отлив.

      – Но они разные! – воскликнул король. – По цвету, я имею в виду.

      – У богини Тары было два глаза, – невозмутимо пояснил граф. – Один голубой, другой зеленый. Правым она смотрела на запад, левым – на восток. А зрачок только один. Тот глаз, в котором он находился, был глазом мудрости и милосердия. Тот же, что оставался пуст, – гнева и разрушения. Чтоб сохранить равновесие мира, пятно перемещалось из одного камня в другой.

      – Готова поспорить, что у этого алмаза тоже есть свои истории. – Мадемуазель дю Оссет приготовилась слушать.

      – Сколько угодно, дитя мое, – кивнул граф. – Он зовется «Великий Могол». Его первый владелец Надир Шах. Я был с ним коротко знаком. Кровавый убийца, но чрезвычайно талантливый человек. Он назвал бриллиант «Дерианур», что значит «Море Света».

      – Все это прекрасные легенды, – сказал король. – Их приятно слушать, глядя на драгоценности, праздно лежащие на столе. Но, если я решу продать свой камень, все изменится. – Людовик бросил взгляд на плотного лысоватого мужчину в скромном бархатном камзоле без вышивки. До сих пор он смиренно сидел в стороне, не проронив ни слова, словно беседа «больших господ» не имела к нему никакого отношения. – Сейчас метр Гонто, мой безжалостный банкир, дает за камень шесть тысяч ливров, – продолжал король.

      Метр Гонто поклонился.

      – Без пятна камень будет стоить десять. Беретесь ли вы обогатить меня на четыре тысячи?

      – Для чего Вашему Величеству пустяковая сумма, когда, обладая этим бриллиантом, вы обладаете всеми сокровищами мира? – улыбнулся Сен-Жермен. – Но коль скоро вы жаждите от них избавиться, я готов помочь. Королевская воля – закон. – В голосе графа прозвучало столько иронии, что Людовик поморщился. – Химическая реакция по выведению пятна займет около недели. Вы готовы оставить камень здесь?

      Король кивнул.

      Было далеко за полночь, когда гости начали разъезжаться.

      – Он тебе не понравился? – с грустью спросила короля маркиза де Помпадур, оказавшись с ним наедине в карете.

      – Он странный человек, – нехотя отозвался Людовик. – Ты не находишь, что Медичи, Генрих IV, Надир Шах, катары… для одного вечера многовато? И для одной жизни тоже.

      – Нет, – покачала головой женщина. – Если эта жизнь длится вечно.

      Король с шумом выдохнул воздух.

      – Я не люблю шарлатанов, рассказывающих о себе невесть что!

      – Он не шарлатан! – запротестовала дама. – Ты сам говорил, что твой дед принимал его услуги. А король Солнце знал, что делал.

      – Теперь я король, – оборвал ее Людовик. – И сам решаю, чьи услуги принимать.

      Оба знали, что это не правда. В обычной жизни Луи был зависимым человеком и очень не любил спорить. Иногда Помпадур приходилось побуждать его к самым простым действиям – написать письмо или согласиться на аудиенцию. Почему в его покладистой безвольной душе