Мистика древних курганов. Евгений Яровой

Он совершенно справедливо считал, что для решения вопроса о разнотипности степных могил необходимо «разрыть по нескольку из них, принадлежащих к одному какому-нибудь виду». Нужно сравнить обряд и инвентарь захоронений, а затем «по найденным вещам и обычаю погребения сделать заключение о народе, насыпавшем» эти надгробные холмы. Одновременно он одним из первых предложил провести широкие археологические разведки в стране – картографировать валы, городища, курганы и урочища, чтобы «этим средством могли объяснить связь и назначение насыпей». Таким образом, заново будет рассмотрен и вопрос о каменных бабах и их соотношении с курганами.

      Раскопки курганов, по его мнению, дали бы возможность осветить дописьменный период в истории и существенно дополнить летописные данные. Однако, как и в наши дни, у Общества истории и древностей не было средств на организацию экспедиций, а уже в 1842 году В. В. Пассек умер от туберкулеза в возрасте всего лишь 34 лет. Из задуманного он сумел осуществить лишь сбор половецких каменных баб, коллекция которых была привезена в музей Московского университета и, по мнению современников, являлась лучшей в России. Впоследствии она поступила в Исторический музей, где сейчас экспонируется в обновленной экспозиции. Пожалуй, это единственный зримый результат неосуществленных замыслов этого талантливого ученого, намного опередившего свое время.

      Одесский городской музей древностей – один из первых на юге России (современное фото)

      Не обошел курганы вниманием и А. С. Пушкин. Как известно, его влиятельным друзьям удалось добиться замены уже решенной Александром I ссылки поэта в Сибирь или Соловецкий монастырь ссылкой на юг. Прежде чем прибыть к своему новому начальнику генералу И. Н. Инзову, он совершил длительное путешествие по Поднепровью, Приазовью, Предкавказью, степному Крыму и Северо-Западному Причерноморью, проведя в дороге более четырех месяцев. Выехав вместе с семьей генерала Н. Н. Раевского в середине мая из Екатеринослава, он только 20 сентября 1820 года прибыл в Кишинев. Общеизвестно, что южные районы России в то время были усеяны большими и малыми курганными насыпями – единственными заметными памятниками в пустынном степном пейзаже. «Дорога была ровною, черноземною степью, по которой одни только курганы в великом множестве были видны», – писал за 40 лет до этой поездки выдающийся русский ученый, академик В. Ф. Зуев, изучавший новоприобретенные земли между Бугом и Днепром. За эти годы степь практически не изменилась. Скорее всего, именно тогда А. С. Пушкин впервые обратил внимание на эти удивительные южнорусские и бессарабские древности.

      В годы кишиневской ссылки поэт активно знакомится с историей и памятниками старины незнакомого для него края и отмечает: «Бессарабия, известная с самой глубокой древности, должна быть особенно любопытной для нас». Скучая после блистательной петербургской жизни в провинциальном захолустье, он в поисках новых впечатлений в декабре 1821 года сопровождает