Перунов век. Мировое древо. Сэм Юнф

Наверняка такое было в далёкой древности. Сейчас словам домового никто не поверит. К тому же если и поверят, то, что мешает ему выгораживать свою семью?

      – А у дома сгоревшего домовой был?

      – Ишь ты, шо удумал. Не был. Я тут на всю станицу один. И то потому, шо хозяйка у меня хорошая. И традиции чтит, и в блюдечко молоко наливает. Так шо давай, столичный служивый, шёл бы ты отсюда. Пацана не отдам.

      – Подожди, а хозяин, про которого говоришь, жив?

      В отчётах Михаил не нашёл сведений о погибших при пожаре. Если бы хозяин курил и уснул, то сгорел бы заживо.

      – Шо ему сделается?

      – Тогда я сейчас всё устрою, если правду говоришь.

      – Вот молодость! Ни стыда, ни уважения. Если правду… Стал бы я врать? Фу ты…

      Михаил распахнул дверь в дом, вызывая поручика:

      – Фролов!

      – Да, ваше высокоблагородие, – страж порядка появился на пороге, как молодец из ларца, только фуражку забыл.

      – Веди меня к хозяину сгоревшего дома.

      – Так с ним говорили. Его во время пожара не было. Он как раз возвращался и увидел, что дом полыхает.

      – Я с ним ещё раз поговорю.

      – Как вам будет угодно.

      Поручик Фролов повёл Михаила за собой. Они прошли три дома и остановились у одноэтажной постройки. Страж порядка облокотился на калитку и крикнул:

      – Саныч! Саныч! Игорь Алёхин у тебя?!

      – Иду! Чего кричишь, поручик? – мужик лет сорока, накидывая на плечи куртку, вывалился во двор. – О здрассьте, барин из самой столицы приехали.

      – Алёхин, поговори мне тут, – поручик призвал к порядку.

      – Я, между прочим, пострадавшая сторона. Во!

      – Где же вы слов таких понабрались, господин хороший? – Михаил рассматривал пьяное недоразумение, вышедшее из дома.

      – Соколик, это у вас в столице – гошпода.

      – Алёхин, ты деньги за дом увидеть хочешь? Так не груби.

      – Мне положено. По закону. Пусть лучше за своим выкормышем смотрит.

      – Алёхин, к порядку! Простите, Михаил Васильевич.

      На слова Благов внимания не обращал и уже ловил немного безумный и пьяный взгляд мутных серых глаз. Тем лучше, не будет никаких проблем с тем, чтобы зайти в голову. Таких легко читать и им приказывать. Михаил погрузился в бессвязные образы и формы. Перед ним был человек лживый и трусливый.

      Алёхин частенько ходил к соседке, да вот только вдова посылала горе-жениха куда подальше. Вот мужское уязвлённое самолюбие и придумало, как отомстить. Когда занялись шторы, он не сгорел только по чистой случайности. Домовой станичный ударом сапога разбудил пьянчугу и спас ему жизнь на беду собственной семье

      .

      Мужик чертыхнулся и вскочил. Затушить пламя не получилось, и Алёхин бросился бежать. Увидел соседских детей у другого дома и мгновенно всё придумал. Надеялся, что соседка его упрашивать придёт. А она не пришла.

      – Чего смотришь? На мне узоры красивые не появятся. И не девица я молодая, – Алёхин вплотную подошёл к Михаилу.

      Благов прервал зрительный