Ел я ваших демонов на завтрак! Том 2. Антон Кун

уверенно подтвердил я.

      Я даже думать сейчас боялся, что не всё. Что на самом деле у меня и вчера, и сегодня были совсем другие цели. Я вообще не понимал, что происходит? Почему верховная жрица так изменилась. Ещё вчера я мог делать с ней всё, что хотел, а теперь не знал, как обратиться – на «ты» или на «вы».

      – Ты мне врёшь! – сделала выводы шисаи Анита и приказала послушницам: – Взять его!

      Я с ужасом увидел, как те в своих белых балахонах пошли на меня. И хоть я точно знал, что под балахонами девки голые, у меня это не вызвало никаких эмоций. Я про это даже не вспомнил. А вот про то, что всё оружие осталось дома, ещё как вспомнил! Но не драться же с девками в рукопашную?

      – Стоять! – заорал я послушницам и запрыгнул на алтарь. – Стоять!

      Эти фанатички продолжали дуром переть на меня.

      Я повернулся к верховной жрице и в сердцах закричал:

      – А он ещё жалел вас, шисаи Анита! Говорил, что вы бедная заблудшая душа!

      Верховная жрица подняла руку, и послушницы послушно замерли.

      – Что ты сказал? – холодно спросила она.

      – Сэнсэй Макото жалел вас, – повторил я.

      Пока верховная жрица задумчиво молчала, я прикидывал, как можно отсюда сбежать. Потому что ну не драться же с теми, кто ещё недавно спасал жизнь мне, Кинпатсу, Ёсико, Макото и другим людям.

      Но путей отхода я не видел. Разве что по головам.

      Так, стоп! А почему они не послушались моего приказа? У меня вообще магия есть или нет? Что-то какая-то она странная. Вроде, есть, но когда моей жизни угрожает опасность, то сразу – нет.

      Ладно, ночные ниндзя имели защиту от магии. Шисаи Анита тоже. Но послушницы? Ведь ушла же из каморки, где я прятался под кроватью, та послушница, которой я приказал уйти?.. Да и демон со стены свалил! Почему эти не слушаются?

      Как бы там ни было, решение нужно было найти. И быстро! А потом покинуть этот чёртов храм, и больше сюда никогда не возвращаться!

      Ладно, буду импровизировать! В конце концов, я на алтаре, как на сцене. И я притопнул на камне. Плетёные сандалии не выбили дроби, однако, меня всё равно понесло:

      Мне неделю не спалось,

      Не пилось, ни елося:

      Мне давно с вами, девчата,

      Поплясать хотелося.

      Послушницы продолжали стоять, но теперь они смотрели не на верховную жрицу, которая оторопело пялилась на меня, а непосредственно на меня. И я не стал терять время даром – приплясывая, запел следующую частушку:

      Не ходите девки замуж

      За Ивана Кузина,

      У Ивана Кузина –

      Больша-ая кукурузина!

      И снова два притопа, три прихлопа. И снова шисаи Анита подбирает отпавшую челюсть, а послушницы пялятся на меня. Только теперь у некоторых на щеках появился румянец.

      Я к молоденькой соседке

      Не однажды хаживал.

      У нее была подруга –

      Я обеим всаживал.

      Теперь пылающих щёк было гораздо больше! А уж пылающих глаз…

      Хвастать, девушки, не стану:

      Засажу, так засажу.

      Хоть до сердца не достану,

      А по легким повожу.

      Услышав