Что знают мои кости. Когда небо падает на тебя, сделай из него одеяло. Стефани Фу

что, лишившись последнего утешения, просто умру. Поэтому я впервые набралась духа и ответила:

      – Нет.

      – ЧТОООО?! – заорала мама. – Ты никого не уважаешь… Ты бесполезная тварь! Ты безобразное, жуткое чудовище! Не знаю, зачем я тебя родила!

      Мама продолжала осыпать меня ударами – она била по телу, лицу, голове. Потом схватила за волосы, выволокла меня из комнаты, стащила вниз по лестнице и швырнула в угол. Она втащила меня в кабинет, где за компьютером сидел отец. Он поднял глаза.

      – Она не говорит мне пароль! – крикнула мама.

      Отец бил меня редко, но безжалостно. Я, задыхаясь, пробормотала:

      – Я могу все исправить. Мне не нужно для этого говорить вам пароль…

      Но я и закончить не успела, как отец поднялся, схватил меня за рубашку и швырнул к стене. Я спиной ударилась о книжный шкаф и сползла на пол. Он поднял меня и швырнул в другую сторону, к тем полкам, за которыми я спрятала распечатанную фотографию голой девушки. Отец схватился за шкаф и прорычал:

      – Если ты не скажешь мне пароль, я опрокину шкаф на тебя! Я тебя раздавлю!

      – Нет! – рыдала я, но потом замолчала, потому что родители этот ответ не принимали.

      У меня не было права на это слово. Я пыталась не разжимать губ, а они били меня снова и снова. Удары и пинки сыпались на меня со всех сторон, рот наполнился кровью. Меня били чуть ли не до ночи, пока не устали. Родители стояли надо мной, а я без сил валялась на полу в гостиной, твердя про себя: «Это нечестно! Несправедливо! Я ничего плохого не сделала! Я сделала это, чтобы защитить тебя! Это нечестно!»

      И тогда отец схватил свою сумку для гольфа и вытащил клюшку с закругленной головкой – куда больше и тяжелее его кулака.

      – СКАЖИ. МНЕ. ПАРОЛЬ! – рычал он.

      Лицо его исказилось до неузнаваемости. Он занес клюшку и направил ее на мою голову. Я откатилась в сторону. В кабинете у отца стояла ротанговая оттоманка, на которой лежала синяя подушечка с розовым цветочным рисунком. Удар пришелся на нее.

      Клюшка проделала в оттоманке огромную дыру. Я сдалась. И назвала им пароль. Прежде чем лечь спать, я спрятала под подушкой нож. На всякий случай.

      Глава 3

      Когда я закрываю глаза и думаю о своем детстве в Америке, то вспоминаю только синяки и побелевшие костяшки пальцев. Если копнуть в поисках чего‑то позитивного, то я могу увидеть, как смотрю по телевизору «Сейлор Мун», гуляю в просторной футболке с изображением кота Гарфилда, играю на компьютере или ем пиццу из любимой пиццерии. Как же я любила эту пиццу!

      Но когда я вспоминаю свое детство в Малайзии, мои воспоминания перестают быть фрагментарными. Я мгновенно переношусь в потрясающий мир ощущений: пот над верхней губой, звуки дорожного движения, запахи – бензина, дымки от многочисленных сковородок и лесной, сочный запах джунглей.

      А все потому, что я любила Малайзию. Мне нравились водостоки вдоль домов в колониальном стиле и витрин магазинов. Нравились ротанговые навесы над прилавками уличных торговцев и маленькими лавочками.