Красный Вервольф 3. Саша Фишер

мне не нравился, – граф остановился рядом со мной и наблюдал за слаженной суетой вокруг Марты.

      К трибунам уже подкатил фургончик. Двое санитаров развернули носилки, доктор Кутчер бодро раздавал указания.

      – Кто не нравился? Рашер? – спросил я.

      – Было в нем что-то такое… Отталкивающее, – казалось, что граф разговаривает не со мной, а просто размышляет вслух. – Я слышал об экспериментах, которые он устраивал, но никак не мог понять, для чего все это делается.

      – Может быть, теперь это выяснят, – я пожал плечами. – Но стало понятно, для чего он увез в Плескау-Шпиттель так много беременных женщин.

      – Что? – брови графа удивленно зашевелились.

      – Ну, помните, когда он попросил меня побыть его переводчиком, – сказал я. – Он в тот день собрал в кинотеатре беременных женщин, пообещал всяких благ, а потом приказал погрузить их в грузовик и увезти в Плескау-шпиттель.

      – Надо же, а я и не знал… – протянул граф и задумчиво потер холеный подбородок.

      Я подумал про себя, что он вообще мало на что обращает внимание, если это не является предметом искусства, старины или не поет в опере. Но сказал другое:

      – Теперь понятно, что когда у одной из них родился бы ребенок, Рашер с Каролиной просто отобрали бы его и выдали за своего.

      Я внимательно смотрел за реакцией графа. Не сказал бы, что это его шокировало. Аристократичное лицо графа выглядело скорее слегка удивленным, чем всерьез возмущенным.

      – Немыслимая наглость, конечно! – выдал он. – Вселил надежду в огромное количество германских женщин, а все оказалось… Пффф… Буффонадой. Очень жаль, очень! Герр Алекс, можно вас попросить о небольшом одолжении?

      – Конечно, герр граф, – кивнул я.

      – Занесите эту папку ко мне в кабинет, – граф протянул мне кожаный бювар. – А мне нужно пойти прогуляться. Не люблю большие сборища, они меня нервируют. Я должен немного прийти в себя.

      – Надеюсь, с Мартой будет все в порядке, – проговорил я.

      – Несомненно, – но лицо графа не выражало жалости или сострадания.

      Все тот же холодный ум отпечатался на его выбритом до синевы лице.

      – Вы проконтролируете ее лечение?

      – Она в надёжных руках, Алекс, не стоит волноваться. Марта ценный сотрудник и нужна мне живой.

      Сотрудник, бля… Бездушная скотина. Если Марта умрет, ему просто будет жаль, что придётся хлопотать по поводу поиска ее замены.

      Граф развернулся на каблуках и направился прочь от вокзала. Я посмотрел на папку и пожал плечами. Что ж, это неплохой повод смыться с места событий. В суматохе с Рашером все даже как-то забыли про выстрел снайпера. Надеюсь, Наташа ушла. Конечно, ушла, по-другому и быть не может…

* * *

      До комендатуры я дошел безо всяких приключений. Город казался совершенно безлюдным, будто все жители куда-то разом откочевали. Впрочем, так оно и было. На вокзал и правда пришло большинство.

      Часовой дернулся, когда дверь открылась, но, завидев меня сел обратно со скучающим