Говорим, не заговариваясь. Ольга Северская

носители языка принимают эту логику и предлагают свои объяснения – например, на форуме программы «Говорим по-русски!» радио «Эхо Москвы»: «Что касается “кофе”, то я считаю, опять же в силу традиции, у него должен быть мужской род, но в ироническом смысле о некоторых напитках, подаваемых кое-где у нас порой под названием “кофе”, можно говорить только в среднем роде»; «В современном русском языке род кофе определяется его (кофе) качеством». Помнится, на семинаре по морфологии в университете мы, будущие русисты, пришли к выводу, что чувство носителя языка подсказывает: крепкий, ароматный, по всем правилам сваренный напиток в изящной фарфоровой чашечке – кофе мужского рода, а то, что давали со сгущенным молоком в граненом стакане в столовой, – рода, безусловно, среднего. Возможно, печальная общепитовская реальность обусловила и появление в академической «Русской грамматике» примечания: «Допустимо употребление этого слова и в среднем роде: сгущенное кофе с молоком».

      Пуристы с негодованием указывают на ошибки: «В воспоминаниях А.И. Деникина в описании званого обеда, данного императором по случаю проведения маневров, написано (по памяти): “было накрыто черное кофе”. Средний род! Можно списать это на то, что автор прожил уже больше двадцати лет в эмиграции, но ведь редактировали же! К тому же Деникин отличался хорошим слогом и отменной грамотностью».

      У некоторых писателей, отличавшихся теми же качествами, тоже можно обнаружить «среднее» кофе. Так, в словаре-справочнике «Трудности русского языка» Л.И. Рахмановой приводятся примеры из Бунина, Паустовского, из «Гиперболоида инженера Гарина» А.Н. Толстого: «Обед кончен. Кофе со столетним коньяком выпито», а также замечание тонкого стилиста Соколова-Микитова: «Необыкновенно вкусным кажется кофе, поданное в крошечной чашке». Вряд ли они учились в школе хуже, чем мы и наши дети. Просто процесс изменения рода у слова начался давно.

      Тогда, когда появились первые кофейные, о которых можно прочесть много интересного в словаре «Язык старой Москвы» В.С. Елистратова. Кофейную комнату Московского английского клуба называли «говорильней». А в «Анне Карениной» Л.Н. Толстого кофе пили в «умной» комнате – здесь, в кофейной, велись беседы о политике, часто смелые, оппозиционные. Было в те времена и специальное слово: кофишенк, им обозначалось лицо из прислуги, отвечающее за приготовление кофе (от нем. Kaffe schenken – «подавать кофе»). Встречались за ароматной чашечкой и кофейные барышни – наивные, неопытные, молоденькие институтки (институтки младших классов носили платья кофейного цвета). Они политических бесед не вели, скорее гадали на кофейной гуще – и в прямом, и в переносном смысле. Фразеологизм этот широко употребим в наши дни, гадать на кофейной гуще (это калька с французского lire dans le mare de café – букв. «читать в кофейной гуще») значит «строить беспочвенные, ни на чем не основанные предположения, догадки, домыслы».

      В нынешних кофейнях на дне чашки гущи не бывает, технология приготовления