Дорогие коллеги. Как любимая работа портит нам жизнь. Сара Джаффе

живущей в домике за забором, как нет ничего естественного и природного в автомобиле, на котором она передвигается. Такая семья возникла в результате исторического процесса, полного насилия, борьбы и того, что мы воспринимаем как эволюцию. Как пишут Кунц и антрополог Пета Хендерсон, единственное «естественное» в репродуктивной деятельности – тот факт, что люди, которых мы привыкли считать женщинами, всегда были «источником новых членов общества». Однако выделение репродуктивного труда как отдельной категории не означало автоматически, что один тип труда станет оплачиваемым, будет цениться и мифологизироваться, а другой – обесцениваться и вовсе не считаться работой[65].

      Ученые спорят, какие именно причины привели к установлению господства мужчин, или того, что мы можем назвать патриархатом. Но они дают нам подсказки, которые помогут ответить на вопрос, как мы оказались в мире, где женщины по-прежнему выполняют бóльшую часть неоплачиваемого труда. Когда древние люди начали производить больше, чем могли потребить (по отдельности или всей группой), они начали обмениваться с другими группами произведенными благами, а также людьми – сегодня такой обмен называется браком. Когда появилась частная собственность и произведенные блага стало нужно передавать по наследству, мужчины начали придавать большее значение контролю над репродуктивной деятельностью и другими формами труда, ложившимися на плечи женщин. Иначе говоря, женщин не просто подавляли, их эксплуатировали[66].

      Такая эксплуатация, подчинение женского труда, частично достигалась насильственным путем, но поддерживать ее помогала идеология. По мере становления института «семья» уменьшилась до размеров того, что сейчас называется нуклеарной семьей. Уже во времена Древней Греции домашнее хозяйство стало играть центральную роль в функционировании общества, и было установлено, что место женщины – дома[67].

      Конечно, это не значит, что в Афинах во времена Платона институты работы и семьи были такими же, как в Америке 1950-х годов. Разница как минимум в том, что залогом процветания Афин был труд рабов, а не белых рабочих-мужчин, состоящих в профсоюзах. Но подчинение женщины и снижение ценности ее труда были прочно закреплены в момент рождения государства как института, задолго до появления капитализма[68].

      Капитализм, однако, принес с собой целый набор новых практик, предполагавших разделение домашнего труда и контроль над ним. В феодальной Европе не существовало той границы между «домом» и «работой», которая возникла при капитализме. В городах раннего Средневековья женщины получили определенную степень свободы: они работали врачами, мясниками, учителями, торговцами и кузнецами. В докапиталистической Европе, пишет Сильвия Федеричи, «подчинение женщин мужчинам смягчалось тем, что у них был доступ к общинной собственности и прочим общинным ресурсам». При капитализме, однако, «женщины сами стали общественным ресурсом,

65

Coontz S., Henderson P. Introduction: ‘Explanations’ of Male Dominance” // Women’s Work, Men’s Property: The Origins of Gender and Class / ed. S. Coontz, P. Henderson. London: Verso, 1986, loc. 66–205, 431–433, Kindle; Coontz S., Henderson P. Property Forms, Political Power, and Female Labour in the Origins of Class and State Societies // Women’s Work, Men’s Property, loc. 2276–2279.

66

Coontz S., Henderson P. Introduction, loc. 608–772; Leibowitz L. In the Beginning…: The Origins of the Sexual Division of Labour and the Development of the First Human Societies // Women’s Work, Men’s Property, loc. 959–982; Chevillard N., Leconte S. The Dawn of Lineage Societies: The Origins of Women’s Oppression // Women’s Work, Men’s Property, loc. 1612–1642, 1799–1800.

67

Шевийяр и Леконт пишут: «Начало эксплуатации человека человеком было положено эксплуатацией женщины мужчиной. Эта первоначальная форма эксплуатации заложила основу для того, чтобы впоследствии власть имущие (речь опять же о мужчинах) начали эксплуатировать людей обоих полов». Chevillard N., Leconte S. The Dawn of Lineage Societies, loc. 2135–2136. Coontz S., Henderson P. Property Forms, loc. 2659–2660, 2849–2890. Энгельс также едко заметил, что мужчинам «никогда… не приходило в голову» стать моногамными; моногамия была только для женщин. Энгельс Ф. Происхождение семьи. С. 56.

68

«У Еврипида, – пишет Энгельс, – жена обозначается словом oikurema, как вещь для присмотра за хозяйством (слово это среднего рода), и для афинянина она действительно была, помимо деторождения, не чем иным, как старшей служанкой». Энгельс Ф. Происхождение семьи. С. 67; Irigaray L. Women on the Market. URL: https://caringlabor.wordpress.com/2010/11/10/luce-irigaray-women-on-the-market. См. также оригинальную публикацию: Irigaray L. Le marche des femmes // Sessualita e politica. Milan: Feltrinelli, 1978.