Смерть обывателям, или Топорная работа. Игорь Москвин

столешницу. Перед ним стоял прямоугольный полуштоф зелёного стекла и налитая до краёв медная чарка с узорами по бокам. Старший приказчик поднял на начальника сыскной полиции серые глаза с чёрными как смоль зрачками. Широкие плечи опустились, на лице под густой бородой заиграли желваки.

      – Такие вот дела, – произнёс Михаил Семёнович и в один глоток выпил содержимое чарки. Поднёс к носу рукав и тяжело вздохнул. – Был человек, ходил по земле, планы строил, улыбался, хотел новый дом заложить, внучку воспитать. А тут пришёл другой… изувер и жизнь походя забрал. Просто так, ни за понюшку табаку.

      Зять потянулся за штофом, но Владимир Гаврилович опустил руку на его плечо.

      – Пока не стоит. Этим вы им, к сожалению, не поможете.

      Старший приказчик смахнул руку и зло прошипел:

      – Вы, что ль, злодея словите?

      – Надеюсь.

      – То-то, что надеюсь, – передразнил Михаил Семёнович. Потом спохватился: – Вы уж меня простите, сам не ведаю, что говорю, – и поднялся со скамьи. – Простите, с кем разговариваю?

      – Владимир Гаврилович Филиппов, начальник сыскной полиции, – отрекомендовался полицейский чиновник.

      – Стало быть, вы будете вести следствие по делу об убийстве моего тестя и его жены?

      – Дознание.

      – Что?

      – Дознание, а не следствие. Полиция ведет дознание, – пояснил Владимир Гаврилович.

      – Какая разница? Дознание, следствие… Вы же будете искать убийцу?

      – Да, будем.

      – Так найдите изверга, пока он ещё чего-нибудь не сотворил! – с жаром произнёс Михаил Семёнович.

      – Скажите, в последнее время чего-нибудь необычного не замечали?

      – Необычного? – вместо ответа переспросил зять убитого.

      – Подозрительных людей? Не ссорился ли…

      – Моисей Андреич, – подсказал Михаил Семёнович.

      – Не ссорился ли Моисей Андреевич с кем-либо?

      – Ну, люди у нас разные бывают, всё-таки трактир. На кого ни посмотришь, так каждый подозрительный. А ссоры, – усмехнулся старший приказчик, – так пьяных приходится на улицу выставлять, чтоб не буянили.

      – А вчера?

      – Да как обычно. Закрылись за час до полуночи. Моисей Андреич поинтересовался, закрыли ли мы трактир. И после ушёл к себе спать.

      – В комнате, где спали Андреевы, вскрыли сундук. Что там хранилось?

      – Видимо, деньги и украшения Авдотьи Ивановны.

      – Вы точно не знаете?

      – Отчего же? Тесть… Он стал мне отцом, – старший приказчик смахнул набежавшую слезу. – Так вот, он не слишком доверял банкам всяким и конторам, хранил все имеющиеся деньги в сундуке. Говорил, под бок положишь – целее будут.

      – И о какой сумме шла речь?

      – Я думаю, тысяч с пятьдесят там было.

      – А украшений?

      – Вот этого не знаю.

      – И не можете описать золотые украшения, которые там были?

      – Нет, – покачал головой старший приказчик, – я, простите, не обращал внимания на эти игрушки, – добавил он с какой-то злостью.

      – Но там наверняка хранились и украшения вашей жены?

      – Не знаю, –