Кирюхин Ренессанс. Марианна Бор-Паздникова

Открыл глаза и понял, – Проспал! Опять проспал! Опять пропустил колледж… – Сразу появилось раздражение на жизнь, на себя, на мать… – Ну, почему всё надо делать по часам? Как кто-то придумает, так и делай! Почему нельзя жить по своему распорядку? – Кирилл пнул тапок и отправился на кухню босиком.

      На столе стоял остывший завтрак, приготовленный матерью.

      – Во-от… опять вечером поучать будет, а потом плакать и молиться… – Кириллу было плохо. Недовольство росло, давило на него, опутывало, паутиной. – Хотел же пойти на учёбу, – оправдывал он себя, – Даньку надо было повидать, расспросить про краски, чтоб не лохом перед Марь Николаевной предстать, хоть какое-то умное словечко ввернуть. Она-то сколько знает… Всю жизнь в картинной галерее проработала! А я!? Не знаю, как закончить среднее образование… И на фига оно нужно! Может мне рисованием заняться? Картины продавать… – Кирилл мечтательно притих, представляя, как продаёт картины.

      Ти-и-ти-ли, ти-и-ти-ли…

      – Мать… Ну, всё щас начнётся… Лучше не отвечать. – Настроение опять ухудшилось. – Чо в этом дурацком колледже нет второй смены, как раньше в школе было…

      Кирилл бродил по улицам. Сегодня делать это было приятно, солнце ласкало последним осенним теплом… Ноги сами привели в Лаврушинский переулок.

      – Здррасьте… Я к Марь Николаевне… Можно пройти?

      – А ты кто такой? – охранник смотрел не очень приветливо.

      Кирилл растерялся, денег на билет не было.

      – Что случилось? – подошёл ещё один охранник, постарше.

      – Да вот… Пропусти говорит к Марье Николаевне…

      – Ну и пропусти! Она приглашала тебя? – мягко спросил он Кирилла.

      Тот кивнул. – Как звать-то тебя?

      – Кирилл.

      – А меня Никодим Петрович. Будем знакомы, – улыбнулся он, – ну, иди, Кирилл, иди…

      – Спасибо! – Кирилл махнул рукой в знак благодарности и почти побежал, чтобы не заметили, что он готов заплакать.

      – Что ты? – Никодим Петрович постучал себя по лбу костяшками согнутых пальцев, – не видишь проблемы у парня? У неё глаз намётан… Раз пригласила, пропусти…

      – Я откуда знал, – огрызнулся молодой охранник.

      – Так знай! – и, хлопнув его отечески по плечу отошёл.

      В зал, где «Иван Грозный убивает своего сына», Кирилл вошёл неторопливо, с серьёзным лицом. Но, увидев в уголочке зала на стуле, знакомую маленькую фигурку Марьи Николаевны, не удержался и широко заулыбался, направляясь сразу к ней.

      – Здравствуйте, Марь Николаевна! А я тут мимо проходил…

      – Здравствуй, Кирилл! Имя у тебя хорошее. В честь Равноапостольного Кирилла… Азбука-то знаешь ли почему кириллицей названа?

      Кирилл растерялся. «Чо я припёрся? Красней теперь стой…»

      – Кирилл, да ты не тушуйся, я жизнь прожила, потому и много знаю. И ты в моём возрасте будешь знать много, ещё больше чем я, – улыбнулась Марья Николаевна.

      – Почему Вы так думаете? Я и в колледж сегодня опять