Варенье наизнанку и максимум козы!. Сергей Смирнов

прикинулся дурачком Туря.

      А я схватил сестренку за руку и усадил ее насильно.

      – Короче, ты втрескался в эту корейскую кумихо в черном и с кинжалом в голове… – обратившись к Славке, нарочито жестко зашел Артурчик, чтобы выяснить, насколько безнадежно втрескался друг.

      Вот если он сейчас влепит с маху Туре – то уж точно безнадежно!

      Славка не влепил другу и спокойно рассказал, тихо так:

      – Не, ну, я сначала вообще не это… не того… На нее все, конечно, глазеть стали. Необычная она – точно… Ну, хорошо – да, ослепительная в чем-то… стильная. Но умеет и незаметной быть. Что такого? Корейцы же все так умеют, верно? И так странно в самом конце учебного года появилась. Сказала, что родители ее здесь в долгосрочной командировке на строительстве технограда. Ну, да… вроде как глаз привлекает… Но чтобы втрескаться!.. Ну или я вообще не знаю, что значит втрескаться.

      И замолк.

      – …Ладно, извини, Слав, – вдруг преобразилась моя сестренка и стала на себя обычную веселую похожа. – Считай, у меня этот, как его… посттравматический синдром был… Короче, давай ближе к делу. Она тебе типа понравилась. Но тут на нее положил глаз дылда. Как его?

      – Магистр, – напомнил Славка и продолжил… продолжил пободрее, но, опять-таки не по прямой, а с объездом: – Она сама попросилась на последнюю парту. Короче, прямо за мной села… Первые дни вроде как ничего такого. А вот как раз позавчера и началось, когда Хворост заболел…

      Вот еще один феномен: всю школу Славка просидел за одной партой с Толиком Хворостиным, друг у друга они списывали, в морской бой и все такое на уроках играли, но никогда близко не дружили. Толик Хворостин был плоть от плоти платоновским… Не знаю, может, так в каком-нибудь парном фигурном катании или на сцене в театре люди могут быть постоянными партнерами с идеальной совместимостью, но при этом за пределами дела никаких близких личных отношений не иметь.

      Дальше происходило вот что. Сидит, значит, Славка один за партой на химии и вдруг чувствует, что его по плечу сзади похлопывают. Он поворачивается и… и встречается глазами с Натой Пак… И обомлевает! Потому что только в этот момент осознает, что у кореянки, пусть и полукровки, совершенно синие глаза! Если бы у Славки был дурной вкус, он бы сказал: «Я утонул в этих синих глазах». Но он так не сказал, а я, считайте, и не написал.

      Ната Пак тихо просит Славку посмотреть, правильно ли она решила задачку по химии. Отличник Славка (да, кстати, кажется, я не сказал еще, что он был отличником) шепчет, что есть ошибка. И тут Ната Пак легким таким, изящным порывом пересаживается к Славке на освободившееся от Хвороста место. Училка, естественно, замечает и громким голосом задает вопрос, типа: «В чем дело, Пак?» Ситуация становится достоянием всеобщей гласности. Ната не смущается, встает и честно признается, что ей такого надо от отличника Славки Чернова. Прогрессивная училка улыбается и говорит: «Ну ладно. Чернов тебя плохому не научит. Надеюсь, и ты ему мозги не вскружишь так, что он троечником успеет стать перед концом