Бой Святозара. Сквозь Пекло. Часть первая. Елена Асеева

десятка три, с малыми детьми, сами худые, бледные… Смотреть больно, видно давно они ели, дети их так и вообще синюшные какие-то, все в болячках, да кровавых ранах… – Воевода тягостно передернул плечами и поморщился. – Помогите сказывают, а сами плачут, дайте приют, потому как нет никаких сил жить в Неллии. Ну, а, у меня как раз большак Гостяня из деревни Веселы, что значит недалече от Тишиполя, был. Он мне и говорит: «Тем летом мы с деревенскими лесочек вырубили, для поля, хотели еще ржи, да овса посеять, но посем передумали. Так там места этим пришлым как раз хватит, чтоб поселиться». Вот значит так, и порешили, и эти неллы поселились на тех землях. Но не прошло и месяца, как ко мне Гостяня прискакал и рассказал, что поселившимся пришлым деревенские помогли едой, одежой, привезли им материал для постройки изб, бревна значит, а они эти неллы сложили из бревен жрище… И когда деревенские к ним с чем-то пожаловали, то увидели, как эти нелюди собираются убить и принести в жертву юношу лет пятнадцати. Деревенские попытались отбить отрока, но их было двое, а неллов.. тех с десяток. Деревенским досталось, конечно, но они робята молодые, хоть и побитые, однако сил много, вернулись в Веселы рассказали все, взяли мужиков, ну и обратно к неллам. – Добромир, замолчал, подняв руку обтер лицо, с какового прямо-таки ручьями катил пот и вздохнув, добавил, – неллам крепко досталось от наших робят, крепко… Мужики так разгневались, что жрище сожгли.. сожгли, так как отрок, когда они пришли, был уже мертв. Гостяня мне сам рассказывал, что видел тело убитого мальчика, и внутренности они неллы с него достали, да на этот жертвенник положили и подожгли, а кровь его под жертвенник и вылили.

      – А, ты, зачем Добромир, – строго спросил правитель. – Зачем не посоветовавшись со мной, разрешил им селиться у нас?

      – Так, ты, правитель на войне был, – оправдывался Добромир и от беспокойства стал оправлять на себе голубой опашень. – Да, и если бы мы их обратно вернули, их этот… царь ихний Манялай-Палумит. Он бы их всех, как предателей веры в жертву своему господу Богу Есуанию принес, и даже детей малых. Эх, правитель, детей то жалко, ни тока мне, людям тоже.

      – Ну, а теперь, что с этими неллами? – поинтересовался правитель и нахмурил лоб.

      – Да, что.., – пояснил Добромир и перевел взгляд с лица правителя на лицо наследника. – Деревенские их мужиков похватали, да привели в Тишиполь, в темницу. Ну, а женщин и ребятишек оставили… Куды же ребятишек, да женщин девать? Они пока там, где и были. Гостяня с деревенскими построил им дома, расселил… Но, правитель, как женщины с детворой, да без мужиков? Ну, никак женщинам не управиться без мужиков. Уж, мы правитель думали, думали, что предпринять… А потом решили, что надобно ехать в Славград и спросить совет у тебя и наследника.

      Добромир замолчал, тяжело перевел дух, и сызнова утер струящийся из под густых волос пот, да замер на месте. В зале также наступила тишина, потрясенные лиходействами