Офицер разведки. Владимир Поселягин

разные блюда. Но главное выпечку. Пирогов немало напекли, я приходил вечерами и забирал. Также угнал новенький «Опель-Кадет», двухдверный, бордового цвета. Потом у пристаней парусную шлюпку – она полтонны весила. Ну и роскошный «хорьх». Если остальное для себя брал, эту машину как раз на продажу. Сам за городом в лесу проживал эти семь дней, пока три ювелира работали по моим заказам. Камни они сами находили. Изумруды, рубины и, конечно же, брильянты, и шлифовали их до круглого состояния. Всего два десятка камней сделали, но уже кое-что. Я заряжал свои накопители, по три дня на каждый. Проверил и новый камешек. Нормально, заряжается. И вот полетел обратно, хранилище на сто процентов полным было, сел у Ровно, поискал попутчиков, тут повезло найти группу беглых евреев, и забрал шестерых детей от пяти до семи лет, со следами желтых звезд, вышитыми на одежде, это все что смог, и на том латаном «шторьхе» полетел к нашим. Координаты я уже получил, самолет был артиллерийской разведки, рация имелась, я знал, куда лететь. Вот и добрались, так что мне подсветили полосу, и я пошел на посадку.

* * *

      Услышав шаги конвоира, я снова хмыкнул и быстро убрал карты, подмигнув другим сидельцам. Мы приняли невинный вид, как будто тут ничего не происходит.

      О да, я снова на Лубянке, уже третий день как привезли. Не думайте, это не последствия моего возращения из плена. Это вообще два месяца назад было, сейчас уже ноябрь, шестое с утра. Что вообще происходило? После возвращения я писал рапорты, проходил опросы и допросы особистов. А потом началась служба. Михайлов ударил по столу кулаком, и меня вернули к работе, так что снова ночами летал на самолете. Это не мешало использовать «Глаз» и наносить новые данные на карты, а штаб армии по ним работал, особенно артиллеристы преуспели. В такой боевой работе я хорошо освоил и высоко оценил «Глаз». Все же он на порядок лучше коптера был. Так что армия двигалась вперед, даже рвалась вперед полууступом, но встали, чтобы другие армии нагнали, а то отрежут от своих еще фланговыми ударами, как немцы это любят делать. Документы мне восстановили, наградные книжицы тоже, в октябре получил, как и копии наград. Тогда начштаба пошел мне навстречу, все запросы уже были отправлены. И да, я не ошибся, предполагая, что все мои вещи на том самолете были, что немцы перехватили и к себе увели, так что действительно сгинуло все. А так как армия стояла, то генерал Михайлов переуступил меня временно своему старому знакомому, которого направили командовать фронтом, что прорывал оборону в сторону Ленинграда. Очень генерал просил меня, тот обо мне слышал. И вот за месяц боев Калининский фронт пробил все же коридор, и ленинградцы были деблокированы. Там коридор усиливали, расширяли, я всего четыре дня помогал. Наши артиллерией и авиацией побили резервы, что немцы перекидывали, но меня взяла под ручки контрразведка и самолетом в Москву. Третий день допросы шли, следователи знать хотели, откуда я получаю разведданные. Всегда отвечал, что вижу ночью хорошо, поэтому, летая над немцами, наносил на карту все, что видел.