Пирог от сапожника. Дарья Донцова

фантастики, поэтому отключила слух, просто иногда кивала в такт речи Лаврова и в конце концов притормозила.

      – Что случилось? – удивился Лавров, который до этого не умолкал ни на минуту.

      – Видите две березы, которые срослись и образовали букву «V»?

      – Да.

      – Здесь стояла «копейка», в которой нашли младенца, только сейчас дорога приведена в порядок, заасфальтирована, нет кюветов по бокам. Неподалеку коттеджный поселок, налево поворот в село, нам туда. Скорее всего, погибшая девушка ехала из деревни.

      Послышалось тарахтение, я оглянулась и увидела пожилого мужчину, который сидел на мотоцикле с коляской.

      – Эй, молодежь! – крикнул он. – Заблудились? Что ищете?

      – Просто остановились, – улыбнулась я, – воздухом подышать.

      – Кислород у нас классный, не то что в Москве, – весело продолжил старичок.

      – И березы красивые, – поддержала я беседу. – Вы сами из села или там работаете?

      – Любопытство сгубило кошку, – ответил незнакомец. – Как вас звать-величать?

      – Татьяна, – снова улыбнулась я. – А это мой спутник Кирилл.

      – Ефим Петрович, – назвался дедуля.

      – Вы, наверное, все-таки местный?

      – Угадала, – подтвердил мой собеседник, – всю жизнь тут.

      – Мимо вас муха не пролетит, – вступил в беседу Лавров.

      – Насекомых за городом много, – без тени улыбки ответил пенсионер. – Вы кого ищете, ребята?

      – Хотим домик снять, – продолжил Кирилл.

      – Поздно спохватились, – удивился дед, – скоро сезону конец. Дети в школу пойдут.

      – Мы вдвоем живем, – продолжил Лавров, – оба художники, пейзажи рисуем.

      – Не сдаю жилье, – буркнул Ефим Петрович.

      Я решила тоже поддержать разговор:

      – Нам бы спокойно жить, и чтобы не молодая хозяйка.

      – Ревнуешь мужика? – сразу попался на крючок дедушка. – Не волнуйся, не уведут твое сокровище, у нас развратниц нет.

      – Много жителей в селе?

      – Не очень, и сейчас почти все на работе. Недосуг с вами болтать, – отмахнулся дедушка, потом оседлал своего «коня» и укатил.

      – Поедем в село, – решила я, – попробуем побеседовать с местными. Радов не особо разговорчив.

      Первое здание, которое мы увидели, очутившись в Рукино, оказалось крепким домом. Я открыла калитку и закричала:

      – Хозяйка! Ау! Можно войти? Собака есть? Из Москвы мы!

      Дверь дома открылась, на крыльцо вышла женщина.

      – Пес есть, – громко ответила она, – способен зализать насмерть. Не тушуйтесь, шагайте. Ботинки скиньте, шагайте без обуви, чисто у меня, ковры повсюду.

      – Может, на террасе устроимся? – предложил Лавров.

      Хозяйка молча ушла, пришлось поспешить за ней.

      – Соседи есть, – без каких-либо эмоций объяснила женщина, когда мы оказались в комнате, похожей на кабинет врача. – Уши у них длинные, широкие, прямо телетарелки. И языки натренированные. Не надо во дворе о своих делах рассказывать.