Виконт де Бражелон, или Десять лет спустя. Том 1. Александр Дюма

друзей, ни будущности, ничего!.. Силы мои иссякли, как и связи прежней дружбы!.. Приближается старость, холодная, неумолимая. Черным крепом обволакивает она все, чем сверкала и благоухала моя юность; взваливает эту сладостную ношу себе на плечи и уносит в бездонную пропасть смерти…

      Сердце гасконца дрогнуло, как тверд и мужествен он ни был в борьбе с житейскими невзгодами; в продолжение нескольких минут облака казались ему черными, а земля липкой и скользкой, как на кладбище.

      – Куда я еду?.. – спрашивал он сам себя. – Что буду делать? Один… совсем один… без семьи… без друзей… Эх! – вскричал он вдруг и пришпорил свою лошадь, которая, не найдя ничего печального в крупном отборном овсе Пьерфонского замка, воспользовалась знаком всадника, чтобы выказать свою веселость, промчавшись галопом добрых две мили. – В Париж!

      На другой день он был в Париже.

      Все путешествие заняло у него десять дней.

      XIX. Что д’Артаньян собирался делать в Париже

      Лейтенант остановился на Ломбардской улице, перед лавкой под вывеской «Золотой пестик».

      Человек добродушной наружности, в белом переднике, пухлою рукою гладивший свои седоватые усы, вскрикнул от радости при виде пегой лошади.

      – Это вы, господин лейтенант, вы? – воскликнул он.

      – Здравствуй, Планше, – отвечал д’Артаньян, нагибаясь, чтобы войти в лавку.

      – Скорей, – вскричал Планше, – возьмите коня господина д’Артаньяна. Приготовьте ему комнату и ужин!

      – Благодарю тебя, Планше. Здравствуйте, друзья мои, – сказал д’Артаньян суетившимся приказчикам.

      – Позвольте мне отправить кофе, патоку и изюм? – спросил Планше. – Это заказ для кухни господина суперинтенданта.

      – Отправляй, отправляй!

      – В одну минуту все будет кончено, а там – ужинать.

      – Устрой-ка, чтобы мы ужинали одни, – попросил д’Артаньян. – Мне надо поговорить с тобою.

      Планше многозначительно поглядел на своего прежнего господина.

      – О, не бойся, – прибавил мушкетер. – Никаких неприятностей.

      – Тем лучше! Тем лучше!

      И Планше вздохнул свободнее, а д’Артаньян без церемоний сел в лавке на мешок с пробками и стал рассматривать все вокруг.

      Лавка была богатая; в ней стоял запах имбиря, корицы и толченого перца, заставивший д’Артаньяна расчихаться.

      Приказчики, обрадованные обществом такого знаменитого вояки, мушкетера и приближенного самого короля, принялись за работу с лихорадочным воодушевлением и обращались с покупателями с презрительной поспешностью, которая кое-кем была даже замечена.

      Планше принимал деньги, подводил счета и в то же время осыпал любезностями своего бывшего господина. С покупателями Планше обращался несколько фамильярно, говорил отрывисто, как богатый купец, который всем продает, но никого не зазывает. Д’Артаньян отметил это с удовольствием, которое мы объясним потом подробнее. Мало-помалу наступила ночь. Наконец Планше ввел его в комнату в нижнем этаже, где посреди тюков и ящиков стоял