Религиозный вопрос в XXI веке. Геополитика и кризис постмодерна. Жорж Корм

эти нации квалифицируются в качестве угнетенных меньшинств, защищать которых берутся европейские державы.

      Эта традиция оказалась весьма устойчивой. Она закрепится в самых разных формах, в том числе и у одного весьма тонкого специалиста по арабскому миру, Максима Родинсона, который будет говорить о маронитах или других группах этого региона мира как «квази-нациях»[94]. В 2002 году посол Франции в Бейруте во время визита к патриарху маронитской общины также упоминал о «глубоких отношениях, связывающих маронитскую нацию с французским народом»[95]!

      Защита меньшинств станет, таким образом, важной отраслью международного права, которое определяют европейские державы, а также весьма опасным инструментом, применяющимся одной державой для вмешательства в дела другой; она послужит основанием для права на гуманитарную интервенцию, которое развилось в последние полвека. Андре Каюе, внимательный наблюдатель за делами Востока и за европейским соперничеством на Балканах начала прошлого века, упоминая «доводы человечности», выдвинутые тройным англо-франко-русским союзом для обоснования вмешательства в дела Османской империи в Греции, писал в 1905 году: «Как только осуществляется переход к интервенции, соображения, касающиеся человечности, могут, в действительности, послужить оправданием для совершенно возмутительного произвола, поддерживая самые низменные интересы. Поэтому европейские правительства никогда не вмешивались в дела Востока исключительно во имя принципа человечности. Всевозможные иные причины, например убийство иностранных резидентов или консулов, оправдывали действие этих держав. Косвенно внутренние волнения одной страны, особенно если эта страна – Турция, могут, в общем-то, вызывать общую обеспокоенность экономическим положением, парализуя коммерческие сношения и создавая, таким образом, убедительный мотив для вмешательства»[96].

      Примечания

      1

      В начале 2005 году в Киеве начались массовые манифестации, направленные против переизбрания президента республики, срок которого заканчивался: его обвинили в пророссийской позиции и стремлении к диктатуре; через несколько месяцев столь же масштабные манифестации начались в Бейруте после убийства премьер-министра, который ускорил вывод сирийских войск из Ливана.

      2

      Leonardo Boff, Qu’est-ce que la théologie de la libération? Cerf, Paris, 1987.

      3

      Eric Hobsbawn, LÂge des extrêmes. Histoire du courtXX^e siècle,

94

Maxime Rodinson, «Sociologie du Monde musulman», LAnnée sociologique, PUF, Paris, vol. 23, 1972 (эта статья частично посвящена критическому изложению моей работы «История религиозного плюрализма»: великий ориенталист, ушедший из жизни в 2004 году, упрекал меня в том, что я не понял, что маронитская церковь, с которой я был связан с самого рождения, является «квази-нацией», а не просто религиозным сообществом, церковью, как меня учила семейная традиция; я, разумеется, всё так же решительно не согласен с этим мнением).

95

Отметим, что представитель Франции говорит теперь не о «французской нации», а лишь о «народе», тогда как маронисткая церковь продолжает считаться «нацией», в качестве которой она фигурирует во французских дипломатических документах со времен Людовика XIV. Слово «нация», вышедшее из употребления в том языке, на котором европеец описывает собственно европейские общества, сохраняется для обозначения составных частей ливанского общества. Также в своем заявлении французский дипломат упоминает о том факте, что «отношения между президентом Франции и главой маронитской церкви Антиохии не ограничиваются единственно духовными вопросами» (см. текст заявления в ливанском ежедневнике «L’Orient-Le Jour», 6 ноября, 2003 г.).

96

André Cahuet, La Question d’Orient dans l’histoire contemporaine, 18211905, Dujarric et Cie, Paris, 1905.