Ледяная колдунья. Александра Пушкина

на лежащего без чувств Сашку, – чтобы проверять, умрёшь ты или нет! – Вит протянула вперёд правую руку – тонкую, с длинными когтистыми пальцами, – и воздух, ощутимо зазвенев, сгустился в ледяную субстанцию, в которой словно в колыбели уместился Никонов. Обмякшее тело мальчишки полетело по воздуху.

      Аня ухватилась за его запястье:

      – Эй, стойте! Что с ним будет?!

      Белёсые глаза Вит вонзились в неё:

      – Надеюсь, ты лишь притворяешься глупой. Его сердце вновь замёрзнет и окрепнет. Мне нет нужды его убивать. А ты, раз уж убежала так далеко, ступай. Я думала обучить тебя, но ты, похоже, справишься и сама.

      – А знаете, – исподлобья взглянула на неё Аня, – я не хочу вам помогать! Вы злая… ведьма, и вообще… Я слышала ваш разговор в зале. Про то, что вы растопите Сашино сердце!

      Против ожиданий нойта зубасто улыбнулась:

      – Вот и славно, что ты всё знаешь. Значит, если хочешь увидеть друга живым, ты принесёшь мне то, что я просила.

      Внезапно ледяная колыбель так дёрнулась, что вырвала Сашкину руку из Аниной ладони.

      – Я привела его сюда сама. Что же помешает мне сделать то же самое снова?

      Неизвестный собеседник Вит говорил что-то о том, что её магия заканчивается. Но кто знает, на что ещё её хватит… Аня чувствовала себя совсем беспомощной. Возразить ведьме было нечего. Поэтому она сглотнула ставший в горле ком и хрипло сказала:

      – Хорошо. Я принесу то, что вам нужно.

      – Вот и славно.

      Вит слегка тряхнула вожжами, и волки, взяв разгон, взмыли в светлеющее небо. На задней скамейке саней лежал бездыханный мальчишка, чья жизнь, возможно, теперь зависела от Ани.

      На глаза навернулись злые слёзы – от усталости, одиночества, грусти, унижения, тоски по дому и ещё бог знает чего. Девочка упала коленями в припорошённую снегом жухлую траву и закрыла лицо руками.

      – Так и будешь тут сидеть и реветь, пока студёные не найдут? – раздался рядом бодрый голос Нарсу.

      Аня улыбнулась и вытерла солёную влагу с лица. Всё-таки её не бросили!

      – Ты радоваться должна, что ещё жива, а не рыдать! – хмыкнул один из белькар, вернувшихся на прогалину. – Мало кто может похвастаться тем, что пережил встречу с Вит.

      – Тэктэш! – прикрикнул на него Аске. – Прости его, спасительница Аня. Это он не от большого ума.

      – Да ладно, – шмыгнула носом девочка.

      – Чего она от тебя хотела? – спросила вдруг Нарсу. – Просто так эта стерва в живых не оставляет.

      – Чтобы я ушла из Нордлига, – Аня потупилась. Врать она не любила – но кто знает, что станут делать новообретённые друзья, скажи она им правду. Может, свяжут и бросят в какую-нибудь свою белькарью темницу или, наоборот, оставят одну, отказавшись помогать, что, пожалуй, даже страшнее. Да Аня и не сказала ни слова лжи. Скорее, умолчала кое о чём.

      Нарсу и Аске переглянулись. Кажется, ей не слишком поверили, но молодой предводитель осторожно кивнул:

      – Хорошо. Ты можешь идти с нами до границы, но дальше пути наши разойдутся. Слитые знают,