На пути к свадьбе. Джулия Куин

взгляд на мисс Уотсон, которая, к его изумлению, тоже смотрела на него. Ее глаза, ясные, ослепительно зеленые, казались огромными на очаровательном личике, и он на мгновение ощутил, как между ним и мисс Уотсон пробежал электрический заряд. Она улыбнулась – немного смущенно оттого, что ее застали врасплох, – и отвернулась.

      Сердце Грегори упало.

      Тут снова заговорила леди Люсинда.

      – Я испытываю те же чувства по отношению к Гермионе, – призналась она. – Мы с ней духовные сестры.

      – Мисс Уотсон воистину незаурядная дама, – сказал Грегори и поспешно добавил: – Как, конечно, и вы.

      – Она великолепный акварелист, – сообщила леди Люсинда.

      Гермиона очаровательно зарделась.

      – Люси.

      – Но ведь это так, – настойчиво произнесла ее подруга.

      – Я и сам люблю рисовать, – послышался бодрый голос Невилла Бербрука. – И гублю при этом свои рубашки.

      Грегори удивленно посмотрел на него. Увлеченный странно откровенной беседой с леди Люсиндой и переглядыванием с мисс Уотсон, он совсем забыл о существовании Бербрука.

      – Мой камердинер все время воюет со мной, – продолжил Невилл. – Не понимаю, почему нельзя придумать краску, которая смывалась бы со льна. – Он замолчал, очевидно, углубившись в размышления. – Или с шерсти.

      – А вам нравится рисовать? – обратилась к Грегори леди Люсинда.

      – У меня нет для этого таланта, – признался он. – Но мой брат – довольно известный художник. Две его картины висят в Национальной галерее.

      – О, потрясающе! – воскликнула леди Люсинда и повернулась к мисс Уотсон: – Ты слышала, Гермиона? Тебе следует попросить мистера Бриджертона, чтобы он познакомил тебя со своим братом.

      – Мне не хотелось бы причинять беспокойство мистеру Бриджертону, – с наигранной скромностью проговорила мисс Уотсон.

      – Вы не причините мне никакого беспокойства, – с улыбкой заверил ее Грегори. – Я буду только счастлив познакомить вас, к тому же Бенедикт всегда рад поговорить об искусстве. Я плохо разбираюсь в этой теме, его же она воодушевляет.

      – Вот видишь. – Люси похлопала Гермиону по руке. – У вас с мистером Бриджертоном много общего.

      Даже Грегори решил, что это сказано с большой натяжкой, но воздержался от комментариев.

      – Бархат, – неожиданно заявил Невилл.

      Все трое повернулись к нему.

      – Извините, что? – проговорила леди Люсинда.

      – Он хуже всего, – сказал он, энергично закивав. – Ну, я имею в виду, что краска не смывается.

      Грегори был виден только затылок леди Люсинды, однако он без труда представил, как у нее от удивления расширились глаза, когда она осведомилась:

      – Вы надеваете бархат, когда рисуете?

      – Если холодно.

      – Как… необычно.

      Лицо Невилла просветлело.

      – Вы тоже так считаете? Мне всегда хотелось быть необычным.

      – Вы действительно такой, – сказала леди Люсинда, и Грегори не услышал в ее тоне ничего, кроме