Тайна блатной девушки Мурки. Виталий Матвеевич Конеев

одели с мигалкой на крыше.

      Он сидел за баранкой в полицейской форме с погонами капитана, в тёмных очках. А рядом с ним находилась молодая девушка с большими выпуклыми глазами.

      Она тоже была одета в полицейскую форму, в плаще и с пилоткой на голове.

      Девушка села в машину две минуты назад.

      Он молчал и смотрел вперёд.

      Да и говорил он с трудом. И не потому что в последние сутки перед выходом из психиатрической больницы медбрат Изотоп ввёл ему в вену большую дозу лекарства. А потому что Игорю кололи это лекарство в течении полутора лет. И держали за решёткой в отдельной палате, как преступника, каковым он и был. Но ещё до суда эксперты признали Игоря душевнобольным.

      Уже находясь под следствием в СИЗО, ночью в сонном забытьи он был тяжело ранен "зеком".

      Игорь успел, обливаясь кровью, добежать до двери и ударить в неё кулаками.

      Пост контролёра был рядом с камерой, и охранник спас Игоря от смерти.

      Ножевая рана была тяжёлой. И его отправили в хирургический центр города.

      Однако и там повторилась попытка покушения на его жизнь.

      Он всё почувствовал заранее и уполз поздно вечером в коридор, боясь потерять сознание. Видел приход киллера. Охранника Игоря на месте не было.

      Вот тогда он сошёл с ума. А суммашедший давать показания на суде не имел права.

      От того лекарства, которое впрыскивали ему в кровь два – три раза в сутки, Игорь вскоре стал идиотом.

      Медбрат Изотоп передавал его сантарам, и те почти на руках волокли Игоря в его палату, швыряли как тряпку на железную койку вниз лицом, чтобы он в забытье не захлебнулся бы слюной. А будучи в хорошем состоянии, санитары садили его, прислонив спиной к стене. И он сидел с отвисшей вниз челюстью.

      Из открытого рта стекала ему на грудь тягучая слюна.

      Он ничего не видел и не слышал. Он ощущал только боль в груди, куда его ударил ночью "зек", и боль в голове. В глубине мозга. Она была, как заноза. И он, спустя много дней, когда стал привыкать к лекарству, к его шоковому действию, хотел найти на голове забитую в неё занозу. Но не мог поднять вверх руки.

      Игорь не понимал: какое вокруг него время суток – день или ночь. А так же понятия не имел, когда он спал.

      Он часто видел одно и тоже.

      И, широко раскрыв глаза, всматривался. Он всматривался в самого себя, быстро идущего по ярко освещённому коридору, зная, что он – идущий – сейчас свернёт направо. И там за поворотом коридора находилась стальная дверь с кодовым замком.

      Игорь заглядывал за этот поворот за секунду до того, как он сам стремительно входил в него, на ходу натягивая на пальцы тонкие резиновые перчатки.

      Он знал сложный номер кода на замке стальной двери. Быстро подойдя к ней, он протянул вперёд руки, пробежался пальцами по клавишам на панели замка. услышал в тишине коридора звук уходивших из пазов дверного проёма толстых запоров.

      Когда звук затих, Игорь потянул на себя дверь за круглую рукоятку.

      Дверь стала медленно открываться.

      Он скользнул за неё и щёлкнул сбоку на стене выключателем.

      Перед ним была широкая длинная комната. По обеим её сторонам стояли мешки и огромные сумки. На металлических полках в ячейках плотными рядами лежали пачки денег.

      Игорь подскочил к мешкам. Но в этот момент впереди что-то хлопнуло, словно кто-то быстро открыл и закрыл дверь.

      Он, уже хватая мешки руками, вгляделся вперёд и увидел летевший по воздуху предмет.

      Он летел вдоль комнаты, вначале медленно. И не на Игоря, а в сторону от него. И был едва уловим для взгляда. Он был похож на тонкую полосу, летевшую вертикально по воздуху. Вибрировал и изгибался. Но вот он увеличил скорость. А его конец, поднявшись вверх. затянулся, превратившись в петлю.

      И эта петля круто свернула с прямой линии, по которой летела. И двинулась к Игорю. Он попятился к выходу, вынимая из кармана куртки нож, чтобы перерезать её.

      Петля была напротив него, когда он ударил по ней ножом. Но затем увидел её сбоку от себя в горизонтальном положении, летевшей ему на шею. Она сильным рывком сдавила его горло. Он начал задыхаться. Захрипел. И, хрипя, задыхаясь, видел себя в той комнате в кольце удавки.

      Когда видения прекратились, Игорь не пытался вспомнить, что произошло до того, как он попал в психиатрическую больницу.

      – Я ничего не помню, – отвечал он на вопросы врача – психиатра.

      Отвечал медленно, не смыкая губ. И его слова звучали, как сплошной хрип.

      Игорь всё помнил и боялся, что врач мог спросить его о том, что он делал перед тем, как попал за решётку в СИЗО. Но врачи видел перед собой больного человека. А сумасшедших не допрашивают.

      Когда Изотоп помогал ему одеваться в подвале, где висели на стенах, на крючьях мешки с одеждой больных, он впервые за полтора года увидел своё лицо.

      Его брили санитары один раз в неделю и зеркало не приносили. Они и в этот последний день его пребывания