Места здесь тихие. Николай Леонов

точности, профессор, – подтвердил Гуров, сверившись с бумагами.

      – И тут же имеется момент, – подал голос Орлов. – Кондуктор тамошнего единственного автобуса, сорок третий маршрут, будучи опрошенной, признала в фотографии Томину.

      Он сделал паузу (да, маленькие слабости к эффектам присущи и большим людям).

      – Сошла эта женщина на остановке по требованию, как раз на Волчьей Яме или, как Лева утверждает, Шужкопе. Остановка называется куда проще, «Турбаза». – И постучал карандашом по карте.

      Глава 4

      – И что? – осторожно спросил Крячко.

      – Как это что? – удивился Орлов. – Ну глаза разуй, сыскарь, глянь на карту-то, я что, просто так тут разрисовываю?

      Лев Иванович поспешил на помощь:

      – Стас, это ближайшая остановка общественного транспорта к нашему бермудскому огурцу.

      – Ах, это, – спохватился Станислав, – каюсь, не уловил сразу.

      – Ничего, с первого раза бывает, дальше будет легче, – пообещал Орлов. – Вот вам другого рода фигурант. Красочный, вы оцените. Золий Оксана Сергеевна, год рождения две тысячи первый, передвигалась на собственном автомобиле… возьми, читай сам.

      Станислав взял папку, прочитал, присвистнул:

      – «Ровер Эвок». Неплохо для двадцатилетней деточки. Разумеется, сама заработала?

      – Не отбивай хлеб у налоговых инспекторов, – напомнил Лев Иванович, – излагай, а то с твоими остроумными ремарками до утра не управимся.

      – Ладно, ладно, – отмахнулся коллега. – Итак, двадцать первого ноября двадцать второго года, оставив малолетнюю дочь на попечение няни, она же соседка по коммуналке…

      – Что?! – переспросил Гуров, полагая, что ошибся.

      – Ну чего неясно? Золий Оксана, «Ровер Эвок», коммуналка, двадцать лет. Не отбирай хлеб у моралистов и проповедников нравственности, – не без удовлетворения отомстил Крячко. – В общем, умчалась в неизвестном направлении, посулив, что скоро будет. Род занятий предполагал такие отлучки, но есть обстоятельство: деточка жила не по средствам, брала кредиты и взаймы.

      – И в местном ОВД успокоились на том, что товарищ Золий просто смылась от кредиторов? – уточнил Гуров.

      Станислав пожал плечами.

      – Несмотря на то что дамочка из сферы сексуальных услуг исчезла на пару с автотранспортом? И оставила ребенка?

      – Держи, сам смотри. – Крячко протянул папку.

      – Не хочу.

      Стас, хмыкнув, продолжил:

      – В общем, соседка – старая дева, самоотверженная, бездетная, готова за новую дочку глотку порвать, так что о пропаже заявила лишь месяц спустя. Со ссылкой на то, что бывало и подольше, чего ж нет. Говорит к тому же, что Золий эта немного того… ну, любила истории рассказывать. Вечный, почти горьковский сюжет: подзаборная девка до пенсии рассказывает подружкам, как молодой зарубежный принц на белом коне метал под ноги ей бриллианты и яхты, зовя в принцессы, а она – нет, и все тут.

      Гуров все-таки взял папку, просмотрел бумаги: протоколы обыска комнаты, фотографии…