Что скрывают мутные воды. Грегг Даннетт

      Глава 2

      – Привет, Дэн, – говорю я без всякого энтузиазма, потому что не люблю Дэниела Ходжа. Он работает спасателем. И хорошо знает отца – они занимаются серфингом вместе. Отец, между прочим, похоже, тоже его не любит. Причина, на мой взгляд, в том, что Дэн чувствует себя хозяином этого пляжа. Вот как сейчас, когда пытается не подпустить меня к трупу.

      – Не стоит тебе смотреть, Билли. Зрелище жуткое.

      – Она мертвая? – спрашиваю я и сразу раздражаюсь на себя самого. Очевидно, что она мертва, но иногда у меня изо рта вылетают слова, которые я вообще не собирался говорить.

      – Определенно мертвая, Билли, – отвечает Дэн с ухмылкой.

      Пытаюсь заглянуть ему через плечо; мы стоим достаточно близко, чтобы я мог слышать разговоры. Какой-то незнакомый мужчина обращается к полицейскому:

      – Знаете, какой это вид? – Судя по голосу, это турист. Зимой их тут немного, но кое-кто все-таки приезжает.

      – Мы пока не уверены. Ждем эксперта, он едет с побережья, – говорит полицейский. Он в форме. В обычной жизни полицейская форма выглядит странно. Такая непрактичная…

      – Надеюсь, эксперт нам скажет.

      Вмешиваюсь в разговор, радуясь возможности отделаться от Дэна.

      – Это малый полосатик! – восклицаю я.

      Полицейский снова повторяет что-то насчет эксперта, который должен вскоре прибыть, но турист разворачивается ко мне:

      – Откуда ты знаешь?

      – Видно по расстоянию между спинным плавником и дыхательным отверстием. Еще по форме спинного плавника. Самка малого полосатика. Молодая совсем.

      – Ну, возможно, – вставляет полицейский. – Как я уже говорил, надо подождать.

      – Полосатики в основном живут в Северном полушарии. Карликовые заплывают в южную часть океана, до самой Антарктики. Но эта – не карликовая. У тех другие отметины, так что это малый полосатик, – продолжаю я. Я был уверен в этом с первого момента, как увидел тело, а теперь, посмотрев поближе, убедился окончательно.

      Дэн отходит в сторону, пропуская меня к мертвому киту. Сразу за головой у него – зияющая рана. Возле кожи она темно-красная, глубже цвет становится алым. Кит лежит во впадине, заполненной кровью и морской водой. Он совсем небольшой – не длинней пикапа береговой охраны.

      – Что, по-твоему, случилось? – спрашивает турист. – Может, акула?

      Мысль об акуле его явно возбуждает. Он говорит с континентальным акцентом – по акценту я и решил, что он турист. К тому же туристы всегда рассуждают об акулах.

      Разглядываю рану поближе.

      – Нет. Акул такого размера, чтобы напасть на кита, даже детеныша, тут не водится. Да и непохоже на след зубов. Скорее это рана от винта. Наверное, отбилась от матери и вынырнула возле какого-то судна.

      – Ты, похоже, много знаешь про китов, – говорит мне мужчина.

      – Я много знаю про всех животных острова Лорни, – отвечаю ему. – Когда вырасту, буду морским биологом. Уже провожу эксперименты.

      Теперь я чувствую себя увереннее