Новогодние рассказы о чуде. Александр Мелихов

игрушки, замелькали осколками те неприятные фрагменты, которые Василий гнал обычно из головы в сон. Рыжая мертвая жена смотрит из гроба, ожидая, когда он сдержит обещание и перевезет их с сыном из Воронежа, наконец, в берлинский дом. Только обещал он это до две тысячи двенадцатого года, а теперь-то как? Жена умерла от рака, сын переехал куда-то сам, а он, Василий, бегает в костюме «Пума» на берлинских марафонах и читает об этом стихи. Он бил не в лицо другого человека, он бил в одиночество, бессмысленность, пустоту, неудачливость своей сорокапятилетней жизни. Что-то хрустит, падает – семидесятипятилетняя мама, которую он навещает раз в год, зовет яркими бусами на новогодний «Наполеон», но Василий не может дойти, – он тонет в гигантском русском поле, которое никогда не перейти, и ничего не понять.

      Контролер от неожиданного удара потерял равновесие и покатился вслед за бутылкой, перестал повторять «Билеты, приготовьте ваши билеты, иначе выпишу штраф». Водитель трамвая объявил остановку, открыл двери и выпустил пассажиров у праздничной телебашни, которая переливалась из зеленого в синий, а из синего – в желтый, возносилась острой пикой в темное небо. «Как макушка на странной елке, – подумала Саша, – Берлин же как елка».

      – Я шляпу забыл в трамвае, – дрожащим голосом, чуть слышно сказал Василий.

      – Да ну ее! Бежим!

      Они бежали в сторону Николаифиртель, туда, куда не идет трамвай. Бежали, взявшись за руки, почувствовав себя героями тупого боевика, сбросив несколько лет и множество правил. Пробегая мимо Красной ратуши, Саша заметила, что часы показывают без минуты двенадцать.

      – Быть может, немецкое Рождество – это и правда как русский Новый год? Надо загадать желание, следя за стрелкой часов! – предложила Саша. – В Новом году я хочу выучить немецкий, написать роман и остаться живой!

      Василий сел на корточки перед часами и зашептал что-то свое.

      Ая эН

      Я вел себя хорошо и хочу собаку

      «Дырагой ДедМороз!» – напечатал Гоша. Программа немедленно подчеркнула весь текст красным, примерно так, как это делала учительница, когда находила ошибку. Только учительница ошибки исправляла, и сразу было понятно, что именно не так. А как понять, глядя на экран? Гоша не знал. Звать старших было нельзя, ведь письмо Гоша сочинял особое, секретное. В прошлом году ему помогала мама, и что в итоге? В итоге вместо настоящей собаки он получил в подарок на Новый год заводного пуделя! А все потому, что мама торопилась и они не уточнили – «настоящую». Вот Дед Мороз и не понял.

      – Не-е-ет уж! – прошептал Гоша. – На этот раз я сам. И опишу подробно. Тогда сработает!

      Он внимательно перечитал написанное, по буквам, и сам все исправил: «ы» на «о» заменил, и пробел между словами «Дед» и «Мороз» вставил. Дальше пошло легче. Вскоре получилось вот что…

      Дорогой Дед Мороз!

      Меня зовут Гоша. Я учусь во 2 классе. Я вел себя очень хорошо и потому хочу на Новый год собаку. Только обязательно настоящую. Живую! Чтобы с ней можно было гулять.