Экономическая социология. В. В. Радаев

агентом формальных правил в пользу клиента.

      6. Получение агентом частной выгоды, а клиентом – частной или общественной выгоды[334] (рис. 7.1з).

      Теперь сформулируем определение коррупции. Коррупция – это использование чиновником служебного положения для получения частного вознаграждения от заинтересованных участников рынка путем сознательного нарушения в их интересах формальных служебных правил.

      В завершение приведем еще одну полезную типологию, включающую три модели коррупции, предложенные А. Шляйфером и Р. Вишни:

      • монополистическую;

      • дерегулируемую;

      • конкурентную.

      Согласно монополистической модели предоставление общественных благ находится в одних руках под единым бюрократическим контролем. При реализации дерегулируемой модели бюрократические структуры действуют относительно независимо друг от друга в подведомственных им областях. И наконец, конкурентная модель предполагает, что каждое общественное благо обеспечивается более чем одной бюрократической структурой. При этом действия чиновников могут осуществляться двумя способами – «без приворовывания» у государства (without theft) и «с приворовыванием» (with theft). В первом случае платежи государству остаются в неприкосновенности, и к легальным трансакционным издержкам добавляются нелегальные издержки в форме взятки. Во втором случае предприятия «освобождаются» от официальных платежей, перекладывая часть «сэкономленных» средств в карман бюрократа[335].

      Остается добавить, что неформальные отношения предпринимателей с чиновничеством не сводятся к пресловутой коррупции, а последняя не ограничивается взятками. Более того, взятка (или небезызвестные «подарки»-подношения) – всего лишь примитивная начальная форма этих отношений. Она опосредствует короткие (разовые) взаимодействия и характерна преимущественно для чиновников мелкой и средней руки, а также для представителей малого бизнеса. С ростом уровня чиновника и масштабов бизнеса часто меняются не только «цена вопроса», но и сам характер взаимоотношений. Сначала элементарная взятка перерастает в систему обмена услугами, которые уже не принимают денежную форму. «Отдариться», как известно, можно множеством других более замысловатых способов – например, устроив родственника к себе на работу или передав заказ «своей» фирме.

      В дальнейшем с укреплением взаимного доверия между чиновником и предпринимателем их связь может плавно перерасти в длительное сотрудничество или партнерство, скрепленное порою узами личной дружбы, где обмен услугами как таковой по типу «ты – мне, я – тебе» вообще не обязателен. Речь идет о взаимной стратегической и тактической поддержке. Но само наличие вознаграждений (хотя бы в виде реципрокных обменов) предполагается изначально, даже если сроки и форма вознаграждения не оговорены[336].

      Заключение. В начале XX в.

334

Заметим, что клиент в коррупционном отношении может не преследовать частной выгоды, в то время как наличие частной выгоды агента является обязательным признаком коррупции.

335

ShleiferA., Viihny R. W. Corruption // Quarterly Journal of Economics. August 1993. Vol. CVIII. No. 3. P. 601, 604–607. 610. Наименее болезненной следует считать конкурентную модель, но авторы утверждают, что в начале 1990-х гг. в постсоветском обществе произошел серьезный сдвиг от монополистической к дерегулируемой модели, которая связана с неизбежным увеличением масштабов коррупции.

336

Более подробно о проблемах коррупции применительно к российскому бизнесу см.: Радаев В. В. Коррупция и формирование российских рынков: отношения чиновников и предпринимателей // Мир России. 1998. № 3. С. 57–90.