Сказания о Русской земле. Книга 3. Александр Нечволодов

государь, за тебя будем молить Бога».

      Успокоенный насчет проклятой грамоты и усиленный ежедневно прибывавшим к нему множеством людей, Василий двинулся из Вологды к Твери, где князь Борис Александрович обещал помочь ему с условием, чтобы Василий женил своего старшего сына, 7-летнего Иоанна, на его дочери Марии. Торжественное обручение двух малюток состоялось тотчас же, а затем тверские полки усилили Васильевы.

      По мере приближения войск великого князя к Москве Шемяка все более и более терял своих доброхотов. Между тем князь Василий Ярославович Серпуховский, князь Семен Оболенский, Феодор Басенок и другие московские люди, ушедшие в Литву, еще не зная об освобождении великого князя, решили со своей стороны двинуться ему на помощь. В смоленских местах, у города Ельни, они встретили татар с двумя царевичами. Завязалась перестрелка. Кто-то с татарской стороны крикнул: «Что вы за люди, куда идете?» – «Мы москвичи, – отвечали русские, – идем искать своего государя, великого князя Василия. А вы что за народ?» – «А мы, – отвечали татары, – слышали, что великий князь Василий обижен братьями, идем его искать за давнее добро и за его хлеб, что много добра нам сделал». Случай этот очень ярко рисует нам тогдашнее народное настроение: со всех сторон собирались полки помогать Москве за ее старое добро.

      Крамола Шемяки быстро теряла почву и скоро совсем была разрушена общенародным движением в пользу Василия, на защиту законного порядка. Действительно, положение Шемяки в Москве было самое незавидное. Окруженный людьми подозрительной верности и самой сомнительной нравственности, он, разумеется, должен был им уступать, мирволить; те пользовались этим, грабили и обирали граждан, которые обращались к княжескому суду Шемяки и не находили в нем правды. «От сего времени, – говорит летописец, – в Великой Руси про всякого судью грабителя и насильника говорили с укоризною, что это судья Шемяка, что его суд – Шемякин суд».

      Наконец, видя себя оставленным всеми, Шемяка запросил у великого князя мира, который тот дал как ему, так и союзнику Шемяки, князю Ивану Можайскому, взяв с обоих клятвенные записи в верности. Затем Василий торжественно въехал в Москву.

      Возвращением его, разумеется, все были довольны, кроме Шемяки. Он очень скоро нарушил свою клятвенную запись и стал вновь строить козни против Василия. Тогда последний отдал рассмотрение этого дела на суд духовенству. Достойные русские пастыри во главе с митрополитом Ионою, человеком великой души и святой жизни, так же беспредельно преданным Русской земле, как и его предшественники, святые митрополиты Петр и Алексий, отправили к Шемяке грозное послание, укоряя его в нарушении установившегося нового порядка престолонаследования и в отсутствии любви к Родине.

      Однако Шемяка не послушался увещеваний духовенства, и великий князь должен был выступить против него в 1448 году в поход, после чего Шемяка опять дал на себя проклятую грамоту и опять нарушил ее в следующем