В Мышином Королевстве. Настасья Чигирина

мама, склонившись над разобранным чайником. – А ты, я вижу, опять что-то строчишь, да?

      – Сценарий, – отозвалась Бажена. – По «Морозку».

      – На конкурс?

      – Ага.

      – Все пытаешься впечатлить папашу…

      – Да никого я не пытаюсь впечатлить. Между прочим, тут главный приз – поступление вне конкурса. На режиссера.

      – Ну это, конечно, все здорово и прекрасно, – мама ненадолго стихла, сосредоточившись на паяльнике. – Но меня-то не обманывай. Ты пытаешься впечатлить своего нерадивого папашу, который за все три года, пока мы тут живем, даже не удосужился к нам заглянуть. Хотя хата у него в одной остановке отсюда.

      – У папы много работы.

      – Это для тебя у него много работы. А для Машки он всегда свободен.

      Ах да. Машка. Вернее, Боровая Марьяна Матвеевна – другая фамилия, другое имя, но отчество одно на двоих. Сестренка. Тот самый человек, у которого портфолио больше.

      Да. У папы имелась еще одна дочь. Вернее, «еще одной» была Бажена – это она родилась почти на год позже и одним своим появлением чуть не разрушила папину семью. Так получилось. Даже в идеальных на вид семьях иногда появляются внебрачные дети, правда? Вот такой она и оказалась. Случайной. Папа от ответственности увиливать не стал и согласился выплачивать алименты, а когда дочурка подросла, начал забирать на дачу. У них даже сложилась такая традиция – каждое лето, как минимум на две недели, семейство Боровых вместе с Баженой ездили за город. Единственный минус таких поездок заключался в том, что делить их приходилось с Марьяной.

      Кажется, они соревновались всегда. С самой первой встречи, когда младшей было шесть, а старшая уже пошла в школу. Если Баженин рисунок папа вешал на холодильник, Марьяна обязательно рисовала свой и начинала плакать, чтобы он точно сменил конкурента. Отставать не хотелось. Приходилось придумывать всевозможные поделки из шишек и пластилина, какие-то сумасшедшие аппликации, участвовать во всяких «Русских Медвежатах» и «Британских Бульдогах», чтобы в конце концов показать заветный аттестат. И играть «хорошую девочку» перед папиными родственниками – им-то по душе была вся такая кроткая и милая Марьяна, а не Бажена, которая лазила по деревьям и дралась с мальчишками из дачного поселка. Проигрыш? Возможно. Но потом обнаружилось, что у Бажены есть один интересный козырь. Самый важный козырь.

      Она не знала, что папа обожает театр. Никто не знал. Сама Бажена полюбила театр, когда мама сводила ее на какую-то постановку в местный дом культуры, и только утвердилась в этом, раздобыв о театре целую книжку с картинками. По ней и читать училась. Но когда папа, найдя эту книжку в очередной дачной поездке, с восхищением спросил: «Это твое?», Бажена чуть с ума не сошла – теперь у них нашелся бесконечный источник тем для разговоров. Марьяне даже пришлось закатить целую истерику, чтобы обратить на себя внимание.

      С того самого момента они шли вровень. Марьяна могла сколько угодно нравиться бабушке, но когда в каком-то театре объявляли многообещающую премьеру, папа писал именно Бажене. И перед дачными