Картины снов и застолий. Готические стихотворения. Яков Есепкин

p>Портреты юдиц с бледной цветью

      Девятнадцатый фрагмент

      Битых амфор остуду сведем

      Цветью млечной, подвальные хлебы

      С ядом вынесем, туне ль и ждем

      Четверговок о небесех Гебы.

      Кровоспелые вишни ядят

      Гурмы юдиц, алкают белену,

      За владыками хищно следят,

      Розы шлют их восьмому колену.

      Соглянемся – оне ли к столам

      Льнут юродно и внове алкают,

      Где по матовым нашим челам

      Змейки бледных цветений стекают.

      Двадцать восьмой фрагмент

      Миррой перси царевен белых

      Истекают, чаруя Морфея,

      Эвменид цари потчуют злых,

      Волны смерти двоит Идофея.

      От нагорья ли эти столпы

      Из серебра жасминов и лилий,

      Слуги в хмеле и феи слепы,

      Хоры тусклые чают вергилий.

      И огонь благодатный сойдет,

      И Господе, таясь за окладной

      Мглою, рамена юдиц сведет

      Бледной цветью и тьмой неоглядной.

      Тридцать седьмой фрагмент

      Бесконечно идущим – хвала,

      Им пеют золотые рапсоды,

      Мнится коим одесная мгла,

      Им слагают валькирии оды.

      Пирр увечный, мы грезили сем

      Небом, денно пустым для эолов,

      Виждь, на раменах белых несем

      Флаги царств и хоругви престолов.

      И одно, и одно исполать

      Мертвым гоям, сведенным кармином,

      Чтоб всевечно диамент пылать

      Мог в очах наших с хладным жасмином.

      Тридцать девятый фрагмент

      Май золотой лекифы тиснит,

      Всечервонной каймою оводит,

      И виллис мглой дворцовой темнит,

      И с князями небес хороводит.

      Суе нас аонидам искать,

      Для картен ли эфирные рамы,

      Будем течное брашно алкать,

      Пусть дурманят юдиц фимиамы.

      Желть соцвета в лекифах одна

      И подвальники холодом веют,

      И амфоры, остудой вина

      Преполнясь, на столах багровеют.

      Пятидесятый фрагмент

      Мы прелишни ль в Господних садах,

      Чела тернью сведем роковою,

      На обрядных цветках и плодах

      Битых – кровь, пить се мертвому вою.

      Митры наши пурпурно-белы,

      Туне юдицы серой их гасят,

      Васильками тиранят столы,

      Ночь серебром запекшимся красят.

      Выйдет Господе млечность алкать,

      Нищих царей дарить чечевицей,

      И начинем его окликать,

      Кровь лияше со бледной червицей.

      Портреты юдиц в ампирных комнатах

      Двадцать восьмой фрагмент

      Ночь серебром овеет аллей

      Темноту и червленою слотой,

      Вижди юдиц о желти лилей,

      Ядно битых пасхальной золотой.

      Долго будут камены молчать,

      Вещуны апронахи сонимут,

      Будут отроки мглу источать,

      Лишь оне хлеб и лилии имут.

      И царевны к столам занесут

      Во лилеи расписанный морок,

      И гостей меловых упасут

      От белены серебряных корок.

      Тридцатый фрагмент

      Неб колонники в червном огне,

      Блещут звезды, пирует Вифлеем,

      Несть герольдам хлебов на вине,

      Мы пасхальных ли емин жалеем.

      Что еще фарисеи стоят,

      Мажут кровию дьяментной халы

      И серебро всенощно таят,

      И цветками выводят пасхалы.

      Аще мертвые Богу не лгут,

      Сколь чудесное время обедать,

      Пусть хотя ко столам набегут

      Иды – вишен пречерных отведать.

      Тридцать третий фрагмент

      Снова пурпуром ветхим щиты

      Опоенных рапсодов мерцают,

      Королевские гербы свиты

      Беленою, их феи зерцают.

      Ах, одно уставляйте столы

      Золотыми