Этюды черни. ОЛЬГА УСКОВА

инструкторы, чтобы вычислить, приближается бомбежка или удаляется. Голованов с ребятами возился с дизельным аккумулятором, предстояло испытание APC «Ипполита Первого» в военных условиях в режиме боевых действий наших войск. И ребята тестировали офлайн-версию без выхода в Интернет. Надо было понять, как система работает, когда вокруг тьма глушилок и выйти в «облачное хранилище данных» за информацией и дообучением Искусственный Президент не имеет возможности.

      С момента начала спецоперации США+ЕС+Украина против России прошло меньше года, и за «ленточку» их группу в режиме страшной секретности и со всеми предосторожностями перекинули из Грозного всего неделю назад, а Дина уже мыслила какими-то вечными категориями столетних войн, и сегодня из этого заплеванного блиндажа та московская, совсем недавняя жизнь казалась придуманной и мультяшной.

      «Какая-то Покровка, какой-то Кремль, там где-то муж, собака и кот – картинки в моем букваре и все», – думала Динка, принимая от Ахмата порцию горячего чая в алюминиевой солдатской кружке и каменную баранку на закуску.

      – А ничего покрепче не нальешь? Ах да! Ты же мусульманин! Извини. Ну, давай чайком!

      – На войне особые правила действуют, Дина Алексеевна. Если хочешь, тебе водочки плесну. Но от всего этого не поможет. – И Ахмат обвел рукой блиндаж. Потом отхлебнул чай из кружки и рукой огладил роскошную черную с проседью бородищу.

      – Слушай, правила везде должны быть одни, на войне или в мирной жизни, все равно. Человеческие должны быть правила, и всё. Но я бы с тобой и в Москве с удовольствием водки выпила. – Ей нравился этот боец. Спокойная сила и ощущение внутреннего сдерживаемого огня и большой неизрасходованной жизненной энергии чертовски притягивали Динку.

      «Какое счастье, что все время вместе с ребятами здесь, а то кто знает, чего от себя самой можно ожидать. Ишь, как глаз горит…» – Дине стало смешно, и, чтобы переключиться, она предложила:

      – Мужики, а давайте я вам Лукина почитаю? Классные стихи. Крутятся у меня всю неделю в башке.

      Она слезла с деревянного ящика и, размахивая кружкой, начала выкрикивать слова в земляной потолок блиндажа:

      Послушай, нас с тобой не пощадят,

      Когда начнут стpелять на площадях.

      Не уцелеть нам пpи любом pаскладе.

      Дошлют патpон – и зла не ощутят.

      Послушай, нам себя не убеpечь.

      Как это будет? Вот о том и pечь:

      Вокpуг тебя пpохожие залягут –

      А ты не догадаешься залечь.

      Минуя улиц опустевший стык,

      Ты будешь боpмотать последний стих,

      Наивно веpя, что отыщешь pифму –

      И все гpехи Господь тебе пpостит.

      Живи как жил, как бpел ты до сих поp,

      Ведя с собой ли, с Богом pазговоp,

      Покуда за стволом ближайшей липы

      Не передернут новенький затвоp…[20]

      Но в этот момент задрынькала рация, и Ахмат поднял руку, чтобы все затихли. На связь вышел его генерал:

      – Ахмат, брат, как ты там? Как обстановка?

20

Цит. по: Е. Лукин «Нам демократия дала…».