Демонология Сангомара. Удав и гадюка. Евгения Штольц

но удивительно живые глаза мужчины загорелись любопытством, и он захлопнул книгу по алхимии.

      – Ты отправишься в порт? – спросила графиня.

      – Да, матушка, в Луциос. Как только подготовлю необходимые бумаги, – граф покрутил кольцо-печатку на пальце.

      – Понятно. Значит, снова ждать толпу негодующих глупцов у ворот особняка, – Мариэльд склонила седую голову набок и обратилась уже к сидящему рядом собеседнику: – Вицеллий, ты, кажется, хотел прогуляться вдоль моря.

      – Да, моя госпожа. Буду рад, если вы составите мне компанию. Раз уж Юлиан сегодня занят, – на секунду Вицеллий взглянул с укором.

      – Я полностью в вашем распоряжении. Но только завтра, учитель!

      И граф оставил их, поднявшись по лестнице на второй этаж. В Ноэле он жил уже три десятилетия, но каждый раз, когда открывал дверь кабинета, ему казалось, что за столом из орехового дерева он увидит… графа Тастемара. И каждый раз Юлиан вздрагивал от одной мысли об этом. Привычно вспомнив события тридцатилетней давности, он нахмурил брови, энергичным шагом подошел к столу и, не садясь в кресло, принялся оформлять документы. Отложив писчее перо, он извлек из глубины нижнего ящика бархатный мешочек с кольцом и поставил гербовую печать на бумагу.

      Юлиан навел порядок на столе, за которым привык работать по утрам, и снова вернулся в коридор. Там он вспомнил о том, что хотел сменить промокшую от дождя одежду. Из коридора граф поднялся по лестнице на третий этаж, где располагалась его спальня, и вошел внутрь. В мягком кресле цвета бурного моря сидела, подтянув колени к подбородку, Фийя. Прищурив один глаз и высунув язык, она пыталась попасть ниткой в иголку, а между колен зажимала мужскую рубаху. При виде Юлиана она подскочила, рассеянно улыбнулась и положила так и не вдетую нитку с иглой на низкий столик, стоявший рядом.

      – Тео Юлиан, что-то случилось? – удивленно спросила айорка, заметив, что граф чем-то обеспокоен.

      – Ох, ночью расскажу, Фийя… Сейчас нет времени. Будь добра, подай наряд для города.

      – Конечно, конечно…

      Айорка подбежала к огромному сундуку и принялась доставать оттуда необходимые вещи. Ее руки порхали.

      Вскоре, переодевшись под пристальным взором раскрасневшейся женщины, Юлиан вышел на улицу. Там его ждал оседланный конь, нетерпеливо бьющий копытом о землю. Вскочив в седло, Юлиан послал его рысью к распахнутым воротам и помчался по ровной дороге к Луциосу. В воздух взметнулась прибитая феллским ливнем пыль.

      Граф растворился в роще ягодного тиса, скрывавшего особняк Лилле Аданов от любопытных взоров путников с тракта Аше’Элъя. Тис облюбовал ноэльские склоны, и именно из этого негниющего хвойного дерева, причем весьма ядовитого, строились торговые корабли на верфях рядом с мысом Голубого Когтя.

      – Тарантоша, скоро закат! Нам нужно быстрее попасть в порт!

      Жилистый гнедой конь, отдаленно напоминающий своей вредностью дикого мерина