Пандемия любви. Элеонора Акопова

кивнул, продолжая жевать. Несмотря на дурацкую ситуацию, ему вдруг подумалось, что еда сейчас, наверное, кстати, иначе было бы совсем неловко и вообще непонятно, как вести себя после всего происшедшего. Он взял ещё один бутерброд.

      Лена искоса глянула на его удручённую физиономию и вдруг поняла, что, как ни странно, тоже голодна, поэтому откусила изрядный кусок хлеба с колбасой, запив горячим чаем. И сразу почувствовала, что действительно становится легче. Она прожевала колбасу и ещё несколько раз отхлебнула из чашки.

      Незнакомец смотрел на неё чуть исподлобья, но глаза уже улыбались.

      – Сколько вам лет? – спросил он, удивляясь собственной назойливости. Он всё ждал, когда же она наконец сделает ему замечание.

      – Двадцать восемь, а вам? – просто сказала она.

      – Тридцать шесть, – сказал он, обрадовавшись, что она словно не замечает его пристального внимания. И добавил: – Честно говоря, я думал, что вам семнадцать.

      – Почему? – удивилась она без особого интереса.

      – Не знаю. В пижаме вы выглядели школьницей.

      Вспомнив о пижаме, она смущённо потупилась, но вдруг улыбнулась: – Похоже, пижамная вечеринка удалась на славу. Мы оба подобрали для неё отличные костюмы, за что немедленно и сорвали главный приз под рукоплескание зрителей.

      Он почти рассмеялся, но тут же, убрав с лица улыбку, огорчённо мотнул косматой головой.

      Дождь продолжал хлестать по стёклам и гулко барабанить по железному карнизу, молнии сверкали, но уже не так близко, и раскаты грома постепенно отдалялись. Он смотрел на сверкающие капли и думал, какое необычное у неё лицо и черты тонкие, словно прозрачные.

      «Вот уж удружил я сегодня девочке, ничего не скажешь… И с этим надо что-то делать, только я пока совсем не представляю себе что…»

      – Вы любите его? – спросил он вдруг, с трудом выбираясь из собственных мыслей, и тут же испугался, что это уже, кажется, чересчур.

      – Не знаю… – Она вздохнула и поставила чашку.

      – А любили? – не отставал он, игнорируя сигналы здравого смысла.

      – Не знаю, – пожала она плечами, словно не видя ничего неприличного в его пристальном интересе.

      – Так зачем же замуж шли? – поморщился он, как от зубной боли, тут же снова забыв, что продолжает лезть не в своё дело. Но она, похоже, и не думала сердиться. Просто кружила в собственных мыслях, почти не обращая на него внимания. Но отвечала, тем не менее, исправно.

      – Тогда показалось, что люблю, – послушно отозвалась она. – А на самом деле… так сложились обстоятельства. Мне просто очень надо было избавиться от одного человека, и я… не нашла другого способа… в общем, это длинная история.

      Он помолчал, потом снова спросил:

      – Значит, вы любили того человека?

      – Нет, что вы… – Она вздрогнула, как от испуга.

      – Я терпеть его не могла, но он… был слишком навязчив, и я подумала… что так будет проще…

      – Действительно странная история, – нахмурился он, вытягивая под