Бонапарты. История Французской империи. Серж Нонте

писали французские историки Эрнест Лависс и Альфред Рамбо, «это был государственный переворот, не оправдывавшийся никакой серьезной внутренней или внешней опасностью. Но с 1789 года было произведено столько переворотов народом или правителями, и еще в последнее время Конституция III года так часто грубо нарушалась, что незаконные акты 18 и 19 брюмера (9 и 10 ноября) вызывали скорее удивление, чем негодование»².

      Через месяц была подготовлена соответствующая конституция, но ее необходимо было провести через процедуру всенародного голосования. Необходимо – нет проблем. По словам Эрнеста Лависса и Альфреда Рамбо, «были пущены в ход все средства, чтобы обеспечить успех этого плебисцита. Вместо того чтобы созвать первичные собрания, на которых когда-то подавались голоса за Конституцию 1793 года и Конституцию III года (1795), их признали фактически упраздненными, опасаясь прений, которые могли бы возникнуть в них, и решили заставить граждан вотировать поодиночке, безмолвно, путем открытой письменной подачи голосов»³.

      Подтверждает предопределенность «свободного волеизъявления граждан» и французский историк Альбер Вандаль, у которого мы читаем:

      «Что конституция будет принята, это не подлежало сомнению, но друзья Бонапарта несколько боялись оцепенения и инертности масс. При прежних плебисцитах народ никогда не отвечал на поставленный ему вопрос отрицательно, но воздерживавшихся от подачи голоса всегда было несравненно больше, чем голосовавших»⁴.

      «В Париже, – продолжает Альбер Вандаль, – голосование началось тотчас же и протекало в полном спокойствии. Не было ни подготовительных собраний, ни шумных съездов; в определенных местах скрыты были двойные списки, куда граждане могли вносить свое одобрение или отказ. Многие из них не решались приходить и записываться из опасения, как бы в случае нового переворота этот список имен не обратился в список лиц, подлежащих изгнанию; эти страхи не свидетельствовали о твердой вере в стойкость и беспристрастность правительства. Чтобы успокоить граждан и привлечь их к голосованию, пришлось обещать им, что записи будут потом сожжены. Войска подавали голоса отдельно. Генерал Лефевр собрал их на Марсовом поле и повел дело быстро, по-военному. Солдатам прочитали указ для того, чтобы каждый мог свободно высказаться о нем; затем, как рассказывают газеты, бравый генерал произнес пылкую речь и в порыве красноречия, чересчур уж наивного, воскликнул: “Мы переживаем вновь золотые дни революции. Утверждение Конституции положит конец нашим распрям. Только бунтовщики способны отвергнуть ее. Клянемся нашими штыками истребить их!” И солдаты голосовали так, как им было приказано»⁵.

      Первый Наполеоновский плебисцит (от древнеримского plebiscitum, что переводится как «Что плебс или народ устанавливает»), который еще называют плебисцитом VIII года, проводился 25 декабря 1799 года. По официальным данным, за новую Конституцию, написанную под трех консулов во главе с Наполеоном и, кстати сказать, уже принятую за двенадцать дней до этого, проголосовало