Слова на ветру, или Когда Чемодан из Карелии кажется укропом. Инна Лайон

что мне не в чем везти вещи. Для такого длительного и далекого путешествия мне будет нужен большой чемодан. И я отважно отправляюсь в магазин, в котором продают рюкзаки, портфели, сумки и сумищи, и, конечно же, чемоданы всех размеров, фасонов и цветов.

      Его я увидела, как только вошла в магазин. Большой, яркий, притягательный, оранжевый красавец стоял на самом видном месте. Казалось, что он даже немного распихивал своих соседей, чтобы привлечь внимание покупателей издалека. Подойдя ближе, я словно услышала, как он говорит своим соседям по полке: «Потеснитесь, посторонитесь, меня хотят разглядеть со всех сторон, узнать, что за обивка у меня внутри и сколько кармашков снаружи».

      Так отстаивал оранжевый чемодан свое место под солнцем. Но ему даже и не нужно было этого делать. Я сразу же поняла, что мы подружимся, и решила его купить. Ведь именно такой мне был и нужен. Вместительный, чтобы уложить все гостинцы и подарки туда и обратно. Яркий, чтобы легко узнать его на багажной ленте. Радостный, что соответствовало моему настроению перед предстоящей поездкой.

      Я расплатилась на кассе, и вот уже вдвоем мы едем домой. У него чудесные черные колесики и его легко везти по асфальту. Я так радуюсь, что мне кажется, будто мой чемодан – это живое существо, и мы начинаем приятное знакомство и беседу.

      – А зачем ты меня купила?

      – Чтобы складывать вещи.

      – И потом забросить в кладовку?

      – Конечно же, нет. Мы с тобой, милый друг, отправимся в далекое путешествие. Ты увидишь мир и преодолеешь тысячи километров, услышишь незнакомую речь и отведаешь заморские сладости.

      – Здорово.

      – Но на тебя будет возложена большая ответственность. Тебе придется поправиться на 25 килограмм.

      Я смеюсь своей шутке. И мне кажется, что чемодан тоже улыбается и спрашивает меня:

      – А ты какого цвета? Ты тоже оранжевая?

      – Нет, я совершенно другая, но мои мысли и мечты разноцветные.

      – Это как?

      – Скоро сам узнаешь, – увильнула я от ответа, потому что подошел наш автобус.

      А дома начались дорожные хлопоты. Сначала я вместе с дочерью составила список всех родных Сережи и Инны, с которыми нам предстояло встретиться, и их пристрастия – кто что любит. К заполнению чемодана приложили руку все наши родственники и знакомые. Всем хотелось передать частицу собственного тепла в далёкую страну, которая приняла наших Инну и Сережу. И конечно, хотелось удивить и порадовать своими скромными подарками из далекой России. Мой оранжевый приятель открыл свой огромный рот и поглощал все, что приносилось, привозилось, покупалось и передавалось, а также создавалось моими собственными руками. Первым на дно чемодана улеглись банки с красной икрой, любимым лакомством моей племянницы. Следующей партией пошли сладости: конфеты, орешки в шоколаде, земляничное печенье, хрустящие вафли, разные шоколадки. После окончания сладкой эпопеи последовали подарки родственникам Инны и моя собственная одежда.

      Мне казалось, что наконец-то он стал понимать, что я имела в виду под словами «поправиться», и иногда я слышала его умоляющий голос: «Довольно! Больше в меня не влезет!, Закройте меня, пожалуйста!»

      Но это было только начало, и мой новый друг даже не подозревал, что ему уготовила его непутевая хозяйка.

      Вечером, накануне нашего отъезда, примчались мои подружки пожелать мне счастливого пути. Мой чемодан, взвешенный и переупакованный много раз, лежал на боку. Я даже тренировалась, как его везти, и в который раз благодарила человека, придумавшего колесики на чемоданах. Я не могла себе представить, как бы я его тащила, если бы их не было.

      Как всегда, за день до отъезда вдруг находится сотня недоделанных дел. Я ношусь по квартире, стараясь все успеть, дать семье последние наставления и не забыть свои документы и таблетки. В спешке я открываю дверь в туалет, спотыкаюсь о порожек, и с размаха падаю всем телом на туалетный бачок, разбив его вдребезги. Треск сломанных рёбер и вопли печёнки слышны даже соседям. Все бросаются мне на помощь, но у меня есть одна дикая привычка – иначе её не назовёшь – улыбаться, когда больно, и смеяться, когда плохо. Этим я и занимаюсь. Охи и ахи заканчиваются, когда за гостями закрывается входная дверь. Час поздний. Рано утром у нас поезд на Москву. А у меня сильнейшие боли и температура. Затихла, лежу, боль становится невыносимой. Мой друг чемодан спокойно спит, а у меня начинается сильнейший озноб, меня подбрасывает на диване, как мяч на футбольном поле. Температура ползет вверх.

      В три часа ночи у меня начинается рвота. Через два часа уже подъем и поездка на вокзал. Я набираюсь смелости и звоню своей крестнице Светочке, живущей этажом выше, которая работает медицинской сестрой. Она приходит на помощь и ставит капельницу с жаропонижащими. От живительной влаги моя температура снижается до 38 – жить можно.

      В пять утра за нами приезжает такси. На выходе из квартиры меня качает, словно на волнах. И тут на помощь приходит мой оранжевый друг, за которого я держусь обеими руками, и уже непонятно, кто кого везет. А я все улыбаюсь. Спасибо мальчику-водителю, который помог уложить мой неподъемный