Русские в Венеции! Истории про разные события и людей, которых объединила жемчужина Адриатики. Екатерина Колосова

от плавящей воздух летней жары, совмещая это с любованиями несметными богатствами, накопленными за века. Увиденное в ставшем любимым городе отразилось в стихотворении «Венеция» (1853 год), где мелькает и главный архитектурный ансамбль:

      …Дай им волю – и в Сан-Марко

      Впишут, не жалея стен,

      Святотатственно и марко

      Длинный ряд своих имен.

      Если ж при ночном светиле

      Окуется серебром

      Базилика, Кампаниле

      И дворец, почивший сном,

      И крылатый лев заблещет,

      И спросонья, при луне,

      Он крылами затрепещет,

      Мчась в воздушной тишине,

      И весь этот край лагунный,

      Весь волшебный этот мир

      Облечется ночью лунной

      В злато, жемчуг и сапфир;

      Пред картиной этой чудной

      Цепенеют глаз и ум —

      И, тревоги многолюдной

      Позабыв поток и шум,

      Ты душой уединишься!..

      Мозаики Сан-Марко вызывали любопытство не только у Достоевского, но являлись источником вдохновения и для живописца Михаила Врубеля, что решил снять копии с них и с их венецианских сестер на острове Торчелло во время своего пребывания в Серениссиме в 1884 году.

      Исторические изображения оказали огромное влияние на создаваемые им образы для иконостаса Кирилловской церкви в Киеве.

      И хотя первоначально планировалось приступить к созданию именно там, художник предпочел для большей концентрации и плодотворности работы отправиться на зиму в Венецию к великолепному христианскому наследию Византии. Где, будучи так близко к духовности и красоте, невозможно отвлечься от создания шедевров.

      Врубель подошел к делу основательно: много сидел над образами на тяжелых оцинкованных досках в снятых комнатах палаццо на Сан-Маурицио, с росписями на стенах и лепниной под потолком. Для вдохновения он периодически выходил в музеи и церкви, осматривал творения венецианской живописи, плавал на острова, исследовал каналы, а по вечерам устремлялся на прогулки в сторону площади Сан-Марко.

      Не остался равнодушным к мозаикам базилики и живописец с большим именем – Василий Суриков, автор знаменитой «Боярыни Морозовой» и «Утра стрелецкой казни». Особенно ему понравились изображения сакрального сюжета сотворения мира с Адамом и Евой, находящиеся на потолке коридора. При всей важности момента священной истории Василий отмечает некоторую простодушность, наивность и доступность изложения, понятную каждому. Одновременно искренне восхищается цветом и признается, что никогда ранее не встречал той психологической истины, которая столкнулась с ним лицом к лицу в старинном храме на венецианской земле.

      Впрочем, исполин в честь святого Марка кажется ему родным, напоминая общим впечатлением Успенский собор Московского Кремля, которому Суриков безоговорочно отдает предпочтение.