Я – Распутин. Сожженные мосты. Алексей Вязовский

отделения (второй сюрприз!) и одновременно членом «Союза русского народа».

      Правда, расследование вскоре застопорилось, поскольку Казанцев внезапно был убит одним из исполнителей, Василием Федоровым, нашедшим прибежище во Франции.

      Витте начал активно намекать, что заказчиком покушения были вовсе не революционеры, а Столыпин.

      Правительственные газеты мигом ответили карикатурами, на которых граф, сидя на коньке печной трубы, собственноручно спускал на веревке бомбу к себе в квартиру.

      – Я готов к встрече, – это единственное, что я произнес, когда мне доложили о прибытии Гурьева.

      Тот поклонился и мигом испарился из кабинета. А уже через час за мной прибыл наемный экипаж. Полчаса по пыльным улицам, и вот я на месте.

      Привезли меня в какой-то пустой загородный ресторан. Пока ехали, я заметил, что пролетку пасут – далеко позади ехал закрытый экипаж. Ясно. За Витте и его помощниками, скорее всего, следит охранка. Но мне это даже на руку.

      В отдельном кабинете, за накрытым столом сидел сам экс-премьер. Постаревший, обрюзгший. Витте явно нужно было скинуть десяток килограммов.

      Мы поздоровались, я уселся за стол, положил очки на скатерть. Сергей Юльевич поежился от моего взгляда, собственноручно разлил коньяк по рюмкам.

      – Я бы хотел, чтобы факт этой встречи остался между нами, – предупредил граф.

      – В газетах не сообщат, – неопределенно ответил я.

      Тихо постучавшись, вошел официант. Поставил горячее. Это были жульены. Витте тут же начал свое дело:

      – Григорий Ефимыч, я давно наблюдаю за вами. И могу сказать вот что. Между нами много общих точек. Я точно так же, как и вы, начал с низов – инженером-путейцем. Поднялся в горние выси, но не удержался, рухнул вниз. Меня задвинули на чердак, словно старую мебель. А ведь я столько сделал для России!

      – И что же ты хочешь? – я демонстративно зевнул.

      – Уверяю вас! Царь очень скоро разочаруется в Столыпине. И вспомнит обо мне!

      – Хочешь ускорить дело?

      – Никаких бы денег не пожалел!

      Витте достал кошелек, вытащил из него десять сотенных купюр. Подвинул пачку ко мне.

      Дешево покупает. Я рассмеялся, кинул деньги на пол.

      – Полмиллиона.

      – Что?!

      – Пятьсот тысяч! И ни рублем меньше.

      – Милостивый государь! – Витте вскипел. – Это огромная сумма…

      – Кою ты быстро отобьешь, когда станешь обратно премьером.

      Граф внимательно на меня посмотрел, мигом остыл. Да… ушлый товарищ. Настоящий финансист.

      – Но у меня нет таких денег! – попытался поторговаться Витте.

      – Ой, не ври, граф! Про тебя такое рассказывают… Проценты за французские и немецкие кредиты, коими ты отяготил бюджет, тебе чемоданами носили в кабинет!

      – Как вы смеете, сударь!

      – Еще как смею! – я встал, направил палец на экс-премьера. – Я вашу породу насквозь вижу! Будешь торговаться