Волшебная больница Святого Владимурра. Виктория Миш

мы избегаем детские площадки и не общаемся с детьми. Да, это решение далось мне с трудом. Ведь детки должны коммуницировать, общаться друг с другом. Вместе лепить куличики и строить гаражи из песка. Качаться на двуместных качелях и скатываться с горки.

      Дружить. Или хотя бы пытаться понять это слово.

      Но… обвинения в адрес сына звучали всё жестче и агрессивнее. Я не знала, как реагировать, и плакала, уводя сына в сторону.

      – Вы неправы, – уверяла меня Эльвира Михайловна на предпоследнем сеансе, – Скорее всего, ваш сын – интроверт. Вот и не получается у него общаться с детками. Приводите его в следующий вторник, я приглашу детского психолога, и мы вчетвером выясним, что нам с ним делать.

      … Да, теперь я начинаю понимать причину этой неприязни. Вполне вероятно, дети инстинктивно чувствовали, что Темка – другой. Они боялись его также, как я боюсь врачей в этой больнице.

      Кроме Кирилла Ивановича. Он – совсем другой.

      Человек?…

      – Тук-тук, к вам можно?

      Вернуться в реальность оказалось непросто – вспоминая свои нелегкие последние два года, я кажется, задремала. Потому что голова была как ватная, а тело затекло.

      Повторный стук окончательно разбудил, и я сонно приподнялась на кровати.

      Дверь в палату приоткрылась. На пороге стояла худенькая невысокая женщина с растрепанной копной коричневых кудрявых волос.

      – Вы – новенькая? Скотч есть?

      – Да. Здрасьте. А вам зачем?

      – Привязать сына, – как само собой разумеющееся, ответила женщина, и вошла, – Совсем распоясался, негодник.

      Наверное, вид у меня был совсем ошарашенный, потому что женщина немного смутилась и пояснила:

      – Да нет, вы не так поняли. Он у меня после операции. Ему нельзя двигаться,  а он перебрасывается во вторую ипостась каждые две минуты. Я говорю: лежи смирно! А он всё равно: то хвост вытащит, то уши проявит…

      Я осторожно спросила:

      – Позвольте, если дело в хвосте, то, как вы собираетесь этот хвост фиксировать скотчем? Он же слетит.

      – Да нет, не хвост! – махнула рукой женщина, – я хотела привязать туловище крепко-накрепко к кровати,  чтобы ему было неудобно двигаться. Тогда он не сможет повернуться на бок и вытащить хвост.

      Прозвучало так дико, что я сглотнула, и перевела тему:

      – А какой касты ваш сын?

      – Волчонок он. Шебутной, весь в отца! – в голосе матери прозвучало тщательно скрытое одобрение.

      – Вы тоже волчица?

      Ничего в облике женщины не указывало на волков. Мелкая она была и какая-то юркая. Либо я ничего не понимаю в этих оборотнях, либо волком здесь даже не пахнет!

      – Нет, я Лиса, – женщина по-свойски прошла в палату и присела на стул. Загадочно улыбнулась и закинула ногу на ногу.

      Я пригляделась – ну вылитая Лиса Патрикеевна! Спросила про одно, просочилась в палату уже с другим…

      – Как же вы с волком связались? То есть замуж вышли?

      – Элементарно, милочка. Межвидовые браки не запрещены.