Буря на Эльбе. Мириам Георг

с ребенком, который был не от него. Жена ненавидела его и разрешала прикоснуться к себе только под угрозой чуть ли не смерти, любовница, которую он специально привез из Гамбурга, страдала от депрессии и находила утешение в покупках, за которые ему приходилось расплачиваться. Генри ждал здесь уже полчаса. Весь день он только и думал, что о ее шелковистой коже. Генри вздохнул и сделал глоток глинтвейна. Туманный вечер как нельзя лучше соответствовал его мрачному настроению. Где, черт возьми, она пропадает? Наверное, опять у портнихи, тратит кучу денег на ненужную ей одежду! На прошлой неделе Эленор пришла с новой муфтой, при том, что нее уже было две! Генри с трудом сдержался, чтобы не повысить голос. Эленор просто не понимала всей ситуации, видит только большой дом, внешнюю помпезность и не хочет понимать, что ей с этого ничего не причитается. Генри наклонился к камину. Даже этого Эленор не может сделать! Ему приходится самому, как лакею, подкладывать поленья. Он получил занозу! «Чего не сделаешь ради хорошего секса», – подумал Генри, замечая, как настроение падает все ниже и ниже.

      Никто не представил Эленор обществу, по-английски она почти не говорила и, кроме того, должна была держаться в тени, поэтому за те два года, что жила в Ливерпуле, она почти не завела знакомств. Генри это вполне устраивало: в конце концов, она находится здесь ради него. Однако для Эленор это стало поводом для вечного нытья.

      – Я чувствую себя пленницей! – кричала она, когда была не в настроении. Генри вздыхал, сдерживаясь из последних сил.

      – Ты вольна идти куда хочешь, дорогая!

      – Да, но мне некуда пойти. Что прикажешь делать весь день? Я не знаю здесь ни души!

      «Тогда зачем тебе столько дорогущих платьев?» – подумал тогда Генри, но побоялся произнести это вслух. Эленор отличалась вспыльчивым характером. И красотой. Она была женщиной, о которой многие мужчины могли только мечтать, и Генри знал, что ей не составит труда найти кого-нибудь другого, того, кто будет готов содержать ее и мириться с ее капризами. Поэтому ему приходилось терпеть. Эленор жаловалась на все: на квартиру, на прислугу, на погоду – особенно на погоду, на людей, на язык, на одежду, на еду… Если так подумать, то Генри не мог вспомнить ни одного хорошего слова, которое она когда-либо говорила об Англии. Впрочем, Генри и сам не находил ничего положительного в здешней жизни, только на это у него были другие причины.

      Господи боже, Эленор умела быть невероятно утомительной! Однако время, проведенное с ней перед камином их маленькой квартирки, было прекрасным. Генри нравилось прижимать Эленор к себе, нравилось вдыхать ее аромат, нравилось чувствовать шелковую кожу, нравилось, как свет пламени отбрасывает тени на ее прекрасное тело… Эленор была создана для любви: большая грудь, нежный живот, еще не испорченный беременностью, грудной смех, который ему так нравится… С ней Генри хотя бы на несколько часов чувствовал себя менее одиноким.

      Генри тяготил фарс, которым был его брак. С годами он понял, что любит Лили, но любит эгоистичной любовью. Любит ее как драгоценность, которую ни