Бедовый месяц. Марина Владимировна Ефиминюк

опытом. Пусть не особо богатым, но точно ярким.

      – Добрый вечера, Тереза, – прозвучал в гостиной вкрадчивый мужнин голос, когда я преспокойненько пошатывалась в сторону ванной.

      Видимо, приятелей, готовых продегустировать вместе с мужем благородные напитки, а заодно дать парочку чисто мужских советов по укрощению жен, не нашлось. Или их просто не было. Несчастный он, в таком случае, человек.

      – Добрый вечер, Филипп, – отозвалась я. Хотелось бы сказать, что певуче, но нет: ото сна проскрипела, словно в горле прокрутились несмазанные шестеренки.

      – Хорошо выспались?

      В общем, дать мне умыться он никак не желал. Пришлось явить себя в натуральном виде: заспанную и с растрепанными волосами. Пусть любуется, раз не понимает, что благоверная не успела подружиться с зеркалом.

      Гостиная была озарена приглушенным светом. Филипп словно и не вставал с дивана, но на столике высилась внушительная стопка кожаных папок для документов. Правда, читал он не документы, а свежий номер «Вестника».

      Очень хотелось попросить газету никуда не девать, оставить и супруге ознакомиться с тем, что в мире происходит. Люблю, знаете ли, быть в курсе последних событий. Но вместо этого спросила, как и полагается примерной жене, а не активистке из общества защиты магических тварей в дикой природе:

      – Вы проработали весь день?

      – Сходил в атлетический зал на тренировку.

      – Бег? – ляпнула я первое, что пришло в голову.

      – Бокс.

      Так и знала! Трусил бы он мирно по дорожкам, а потом расслабленно улыбался на любую глупость. Держи карман шире! Без бутылочки с успокоительным в этом случае не протянул бы и дня.

      – Почему вы не разбудили меня к обеду?

      – Проголодались?

      Есть действительно хотелось. В отличие от совести, обязанной терзать за пропущенную встречу с мадам Торн, голод проснулся вместе со мной.

      – Я пропустила встречу с вашей теткой, – пояснила ему. – Вышло неловко. Надо было разбудить.

      – Вы сказали, что во сне человек есть не хочет. Я был с вами полностью солидарен.

      – Но вы хотя бы уважили мадам Торн? – осторожно уточнила я.

      – На растерзание была отдана Лидия, – неожиданно с доброй долей юмора отозвался он. – Полагаете, мы должны ей подарить что-нибудь ценное?

      – Лучше порошки от несварения, – вырвалось у меня, но тут же длинный язык захотелось прикусить. – Не поймите меня неправильно. Ваша тетка – прекрасная женщина и замечательный собеседник…

      – Она невыносима.

      – Согласна, – сдалась я. Удивительно, но в том, что касается Марджери, мы были в полной гармонии. – В спальню я перенеслась своими ногами?

      – Моими руками, – поправил Филипп, откладывая газету.

      – То есть вы меня перенесли?

      – Чужим рукам я не доверил бы супругу. – В его взгляде вспыхнула подозрительная улыбочка. – Если вам станет легче, даже во сне вы сопротивлялись.

      Видимо, сопротивлялась громко, иначе