Тамерлан. Вопреки всему. Юлия Бонд

замер на месте, не смея ко мне прикоснуться.

      Поерзав на его коленях, я приняла удобное положение и, обняв за широкие плечи, прильнула к груди. Потерлась щекой, а затем скользнула губами по шее, двинулась выше и прикусила мочку уха. Он, зарывшись ладонью на моём затылке, сжал волосы и слегка потянул их назад, заставляя запрокинуть голову.

      Закусив губу, я устремила взор на лицо Мамедова и, заметив на нем хмурое выражение, решила поцеловать.

      Тамерлан еще сильнее потянул меня за волосы:

      – Остановись, – хрипло произнес.

      Сильные руки обхватили талию, чуть надавили на спину и спустились ниже поясницы.

      Я ахнула, почувствовав на своих ягодицах цепкие пальцы.

      – Влада, если сейчас же не прекратишь, то потом очень сильно пожалеешь, – вымолвил на одном дыхании. – Вернись на свое сиденье.

      – Не хочу, – качнула головой и, склонившись, прижалась лбом к его лбу, – хочу… тебя.

      – Ты пьяная, – ухмыльнулся, подцепил пальцем мой подбородок и слегка приподнял, – маленькая девочка.

      – Мне уже двадцать. Я давно не маленькая.

      Закатив глаза, Тамерлан шумно вздохнул. На приоткрытых губах заиграла кривоватая улыбка и я, не сдержавшись, потянулась рукой к щетинистой щеке: погладила скулу, очертила волевой подбородок, а затем коснулась его губ.

      – Я тебе совсем не нравлюсь, да?

      – Нет, – качнул головой, – мне нравятся женщины, а не дети. Влада, слезь с моих колен, и я сделаю вид, что ничего не было.

      – Ничего не было? – взвизгнула я и, сжав пальцы в кулаки, обрушила на сильные плечи череду ударов.

      Первые секунды Тамерлан смиренно терпел, но вскоре перехватил мои запястья и завел их за поясницей.

      – Не смей поднимать на меня руку. Никогда, – устрашающе зарычал и я перепугано захлопала ресницами. – Быстро вернулась на сиденье.

      Я проглотила ком, неожиданно подкатывающий к горлу, и смерила Мамедова гневным взглядом.

      «Не нравлюсь? Ну и чёрт с тобой, старый хрен!», – подумала, но вслух не произнесла и пересела на свое сиденье.

      – Завтра, когда протрезвеешь, тебе станет стыдно, – сказал Мамедов, бросив в мою сторону беглый взгляд, – и ты будешь благодарна мне за то, что я не сделал, а ведь мог…

      Я ничего не ответила, решив промолчать. Обняв себя за плечи, отвернулась к окну и принялась смотреть в пустоту.

      Машина двигалась слишком быстро или мне это только казалось – не важно, в общем. В любом случае перед глазами все расплывалось, а к горлу подкатывали тошнотворные спазмы.

      – Останови, – прохрипела я, зажимая ладонью рот.

      Только не здесь. Не сейчас, пожалуйста!

      Тамерлан сбавил скорость и в скором времени припарковал машину на обочине. Потянув дверцу за ручку, я выскочила на улицу как ошпаренная и, притаившись за деревом, стала опустошать желудок. Последний коктейль был лишним – сто процентов.

      – Держи, – послышалось за спиной, и я обернулась.

      Тамерлан стоял позади и смотрел на меня взволнованным взглядом.

      – Влада, держи.

      – Спасибо, –