Брак по принуждению. Лана Кроу

у вас были владения… – задумчиво произнесла она.

      – Обращайся ко мне на «ты», Николь. Мы уже женаты, – тут же вставил я свое слово. – Отец не особо это афишировал.

      – Но почему? – девушка искренне не понимала, отчего мой отец спокойно относился к слухам о моих черных делах и о распутстве, но никому не сказал, что я управляю частью его земель.

      «Да, Николь, многого ты не знаешь о семье, с которой решила породниться».

      – Ему так было выгодно, – сказал я и повернул лицо к окну. Краем глаза видел, как нахмурилась Николь, но, благо, разбираться сейчас не стала.

      Я не собирался посвящать ее во все эти семейные распри.

      Карета покачивалась по дороге. Николь и я молчали. Моя новоиспеченная супруга нарушила тишину первой, задав вопрос, который я точно не ожидал услышать.

      – Ты ведь знал, что Эдвард не приедет. Был в этом уверен, но почему? Это ведь не из-за слухов ты проделал такой путь и приехал с южных владений.

      Николь смотрела серьезно, ожидая ответ. Молодец, она сложила два плюс два. Стоило отдать должное, девушка не являлась глупышкой.

      – Я навел справки, – ответил на интересующий вопрос и заметил, как девушка затаила дыхание. Она явно ждала продолжения, но я молчал, не зная, стоит ли говорить или нет.

      – Он с другой? – голос даже не дрогнул. Леди снова взяла себя в руки.

      – С другими, – честно ответил ей – она этого заслуживала. – Я думаю, он решил гульнуть, но не смог остановиться.

      Девушка прикусила губу и закрыла глаза. Для меня эта свадьба была фарсом и игрой, но не для нее.

      Неужели она его, и правда, любила? Ресницы задрожали. Заплачет? Но нет, она открыла глаза, выпрямила спину и улыбнулась.

      – Спасибо, – сказала она и повернулась к окну.

      По ее лицу нельзя было сказать, с какими чувствами она боролась. А вот руками она теребила кружева белого платья.

      А ведь ей пришлось сегодня многое пережить. Ее бросил жених, заставили выйти замуж за другого, а гости, как стервятники, пытались растерзать девушку, у которой и так все чувства были на пределе.

      Сейчас, видя ее такой грустной и беззащитной, я все же смог назвать Николь девушкой, девушкой, которой пришлось повзрослеть гораздо раньше, чем ее сверстницам.

      Когда карета остановилась, Николь уже выглядела иначе. Она снова стала выглядеть уверенной, словно внутри ее ничего не коробило.

      Но мне хватило и короткого времени с ней, чтобы понять, это далеко не так.

      Глава 7

      «Судьба леди – скрывать свои эмоции под маской. Только простые женщины могут позволить себе плакать или смеяться при мужчинах. Настоящая же леди запирает свои чувства в шкатулку, как самое дорогое украшение. Она либо любуется ими, когда никто не видит, либо надевает положено случаю», – говорила моя мама, расчесывая мне волосы.

      В детстве я не понимала значения этих слов, но когда выросла, смогла по достоинству оценить эту женскую мудрость.

      Смех, как и слезы, мощное оружие женщины, оно, подобно глубокому декольте или вееру, из под которого леди бросает