Табу на любовь, или Сломай меня. Алекса Гранд

и дура же ты, Дарина!

      Говорю балансирующей на лезвии ножа глупой девчонке в отражении и ложусь в ванную, прикрывая веки. Окаменевшие мышцы постепенно расслабляются под воздействием горячей воды, ванильный аромат приятно щекочет ноздри, и я почти ловлю дзен, когда распахивается дверь, звучат тяжелые шаги и цепкие пальцы обхватывают подбородок, вынуждая поднять голову.

      – Ну, здравствуй, Рина. Где ты вчера была?

      Глава 3

      Руслан

      Окно в спальне распахнуто, прохладный летний ветер треплет ненавистные шторы, а я сижу в кровати, заторможено озираюсь вокруг и старательно прислушиваюсь к посторонним звукам. Не шумит вода в ванной, не гудит кофемолка на кухне, не звенят тарелки с ложками. В квартире ровным счетом ничего не напоминает о загадочной девчонке с серо-голубыми глазами, и мне даже на миг кажется, что я ее просто выдумал.

      Только вот богатой фантазией я никогда не отличался, да и смятые простыни все еще хранят ее запах, а на коже остались следы от маленьких аккуратных ногтей.

      Наверное, нужно радоваться, что утро не встречает меня женской истерикой, потоком обвинений или слез, но в глубине души отчего-то плещется колючая досада. Обычно девушки выстраиваются в очередь, чтобы сходить со мной на свидание, посетить выставку или выпить чашечку кофе, а эта даже не нацарапала номер телефона на злосчастном клочке бумажки.

      – Ну, и хрен с тобой, Рина.

      Криво ухмыльнувшись, я сонно потягиваюсь и неуклюже скатываюсь с постели. Тело звенит от гуляющей по венам истомы, мышцы приятно ноют, а горечь от вчерашней измены и вовсе куда-то улетучилась. Возможно, виной всем этим метаморфозам образ брюнетки, туманящий разум и пробуждающий такой ворох воспоминаний, что с новой силой вскипает кровь.

      Надо срочно принять ледяной душ.

      Ощущая не кстати проснувшееся желание, я шлепаю в ванную и встаю под холодные струи, намереваясь как следует прочистить забитую хламом башку. Ежусь, фыркаю, морщусь, когда студеная вода продирает морозом до самых костей, но упрямо терплю до тех пор, пока слишком яркие картинки не отступают. Понемногу стирается острота пережитых ощущений, пульс выравнивает свой ритм, и организм начинает нормально функционировать.

      На смену разбушевавшимся вчера инстинктам приходит осмысленность.

      Это была ничего не значащая интрижка, позволившая выплеснуть адреналин и поставить крест на Смирновой. Не более.

      Разложив для себя все по полкам и заключив пакт о ненападении с совестью, я выпиваю два стакана воды натощак и неспешно одеваюсь, влезая в любимые черные джинсы и неизменное белое поло. Прочесываю волосы пятерней и застываю, обнаруживая на трюмо небольшой потертый блокнот на металлических кольцах.

      Он совершенно точно не принадлежит далекой от живописи Юльке и будит во мне азарт, перемешанный с любопытством. Хочется хоть так прикоснуться к кусочку Даринкиной жизни и понять, чем дышит моя то ли девочка, то ли виденье.

      Да, мама в детстве учила, что брать