Наедине с ведьмой. Елизавета Евгеньевна Слесарева

свою вязаную розовую шапочку. Юбка её была в клетку ниже колена, белоснежная блузка с широкими рукавами прятала и без того мизерную грудь девушки. Мейсон осмотрел ее всю в поисках нового повода посмеяться.

      – Эй, замухрышка, – обратился он к ней. К слову, у неё даже было имя, да, таким ущербным тоже его дают – Элайла. А имечко ничего, да?

      Отличница не обернулась к хулиганам, хотя точно знала, что звали её. Наоборот, вся скукожилась, лицо напряглось, ладони, лежащие на коленях, сжались в кулаки. Если самый крутой парень их захолустного городка снова обратил на неё внимание – жди беды. Элайла молилась всем богам, чтобы опаздывающий на пару учитель всё же поскорее пришёл.

      – Че, оглохла что ли? – подключился к подтруниванию Кельвин.

      – Наверное, очки на голову давят, – продолжим Мейсон, крича на всю аудиторию. После его слов повсюду начали раздаваться смешки. Может быть, никому и не казалось это забавным, но кто же посмеет не посмеяться над шуткой Крутого Черепа.

      Прозвище у него такое в силу созвучной фамилии. Да и звучит приемлемо, не так ли?

      – Сейчас ты на меня отреагируешь, клуша! – заверил Мейсон и повернулся к другу, – ну, принёс?

      Тот в свою очередь достал пузырёк с чернилами водрузил перед собой на стол.

      – Отлично, сейчас повеселимся!

      Крутой Череп ухмыльнулся и начал разбирать ручку. Всё равно она ему не понадобится, не будет же он в самом деле лекцию писать? Отбросив в сторону стержень, Мейсон оставил в руках стеклянный корпус. Поломал ластик на маленькие кусочки, порвал бумагу и скатал в миллиметровые шарики. Смочил всё это чернилами Кельвина.

      – Давай, – он сделал знак впереди сидящим пригнуться и те повиновались.

      Крутой Череп дунул шарик из корпуса, а тот полетел в чистую блузку замухрышки. Но стерва даже не обернулась, это-то Мейсона и раззадорило. В спину игнорщ22ицы полетели следующие снаряды, которые оставляли на ткани синий цвет, а после отскакивали. По аудитории прошёлся неугомонный ржач.

      Элайла продолжила сидеть ни шелохнувшись.

      – Нельзя подавать вида. Нельзя шевелиться. Скоро домой, – шептала она сама себе, с утроенной силой сжимая ткань юбки на бёдрах. Слёзы уже мельтешили в глазах, девушка старалась не моргать, чтобы они не полились по щекам. Тогда новых насмешек точно не избежать. А так она их знает, поржут, да и успокоятся.

      – Ты че, каменная? – пробасил вновь Мейсон, – или спина затекла?

      Новая волна смеха пробежалась по аудитории. Страшно представить, почему они решили, что её спина могла вдруг затечь.

      Ситуацию спас, опоздавший на пятнадцать минут преподаватель. Все затихли. Конечно, кроме последних парт. Мейсону никогда никто не делает замечание. И сейчас Элайла слышала его смешки и грубые реплики. Благо, обсуждали не её, а какую-то «тёлку из ночного клуба «Ласточка».

      – Да забей, – сказал Крутой Череп другу, – сегодня оторвёмся.

      – Да, братан, ты же помнишь, вечеринка в костюмах в восемь в «Большом бизоне», – подтвердил одногруппник Вояжер.

      – Да, это будет крутой Хэллоуин. Надеюсь, подцеплю себе какую-нибудь горячую ведьмочку, – причмокнул Мейсон с задней парты.

      – А я нимфочку, – поддакнул Кельвин.

      – Лучше уж нимфоманку, чел, – заржал кто-то.

      Элайла даже не собиралась подслушивать. Да этот разговор слышали все, даже препод! Но место и время отличница запомнила. Так, на всякий случай.

      После пары девушка сразу отправилась в уборную взглянуть в зеркало.

      – Боги небесные! – ужаснулась Элайла, разглядывая свою спину, всю в растёкшихся синих пятнах. – Вот уроды, – вздохнула она, делать было нечего, походит сегодня так.

      Девушка молилась кому угодно, чтобы крутая компания пошла прогуливать пары куда-нибудь в бар, но ей снова не повезло – Мейсон был уже в кабинете.

      – О, убожище вернулось. Смотрю ты уже приоделась? – ухмыльнулся парень.

      – В смысле? – не поняла Элайла, она же так и осталась в чернильной блузке…

      – Так на Хэллоуин. И маска на роже, и одёжка покойной прабабки… – милостиво пояснил Крутой Череп.

      – Чел, она всегда такая, – как бы объясняя, ржал Кельвин.

      – Она даже не знает, что такое Хэллоуин, только в книге свои смотрит, – продолжали смеяться ребята.

      – Вы бы так не смеялись, друганы, может она под обложкой сказок Камасутру изучает! – зашептал так, чтобы его все слышали, Кельвин.

      – Фу, брат, перегнул! – Мейсон сделал вид, что его тошнит, – да кто с этой уродиной спать будет?

      Элайла всё же не выдержала и пустила пару слёз. Потом всё-таки успокоилась и взяла себя в руки, улыбнувшись.

      – Хэллоуин, значит, – прошептала она в пустоту.

      * * *

      К назначенному времени в бар ввалилась толпа парней с лидером в лице Мейсона. Кельвин был уже изрядно пьян, объяснив это тем, что здесь наливают отраву, а отец гонит отличный самогон. Пацаны спорить