Артефакт беременности. Эрато Нуар

устраивать принцу прилюдных выяснений, даже очень постаралась, чтобы в лице ничего не изменилось.

      Однако желание поговорить по душам, и чем раньше, тем лучше, нарастало.

      Ведь если всё вокруг выглядит настолько великолепно, значит, где-то ждёт подстава? Или я всё же сплю, а может и вовсе в коме, и врачи в далёком родном мире борются за жизнь моего тела, обвешанного проводами?

      Поскорее отогнав страшную картинку, я сосредоточилась на вполне реальных ощущениях. Возможно, всё не настолько великолепно, как выглядело на первый взгляд.

      Посмотрела на ледяного – да, в глаза, и отводить не собираюсь!

      Зрачки того вдруг расширились, внутри, за серебром, что-то сверкнуло…

      Мой огненный дракон внезапно шагнул вперёд, буквально загораживая меня собой. Будто разорвал контакт, не давая ледяному сделать… что-то.

      Понятия не имею, что можно сделать глазами. А вдруг правила служат не только для того, чтобы все помнили, что они ниже по положению, чем принцы, но и защитить от этой самой «харизмы»?

      – Да, – отозвался Аллурен, и мне неожиданно захотелось прижаться к нему. Спрятаться, и пусть уже поскорее решит свои проблемы и наконец-то займётся мной. О, да… – Девушка только прибыла в наш мир и ещё не знакома с большинством наших традиций. Поэтому настоятельно прошу оставить её в покое.

      – Если бы вы хотели оставить девушку в покое, не приводили бы её сюда, – насмешливо приподнял тонкую бровь ледяной.

      Показалось, Аллурен скрипнул зубами.

      – Меня зовут Лада, – вышла я из-за спины своего принца, не желая быть бессловесной мишенью. – А вас, полагаю, Тоффлер Ал-Турра?

      Дракон снова поднял бровь – да и сам Аллурен, по-моему, глянул на меня с удивлением:

      – Вы прекрасно осведомлены, – отозвался ледяной. – Как для иномирянки, только что прибывшей в Райландию.

      Я ответила молчаливой улыбкой, и он добавил:

      – И смелы.

      В этот миг к нам приблизилась девушка.

      Увы, она была не из тех, чьи титулы затмевают внешность, но портреты стесняются выставлять на обозрение.

      Наоборот. Слишком красивая, слишком утончённая. Серебристые волосы, словно подёрнутые инеем. Такие же, как у Тофлера, глаза. Серебряное платье вышито камнями – и наверняка драгоценными, уж вряд ли фианитами.

      Я никогда не была замарашкой, но рядом с ней почувствовала себя какой-то… плебейкой, неожиданно попавшей на бал патрициев.

      Посему лишь расправила плечи и глянула прямо на неё.

      Не знаю, касался ли запрет не смотреть в глаза драконам и их женщин, но отводить взгляд от белобрысой я точно не собиралась. Она, впрочем, тоже.

      На её губах играла мягкая улыбка, но во взгляде…

      Во взгляде я совершенно однозначно опознала соперницу, которая почему-то вынуждена меня здесь терпеть, но уступать мужчину не собирается.

      – Как чувствует себя ваша матушка? – поинтересовалась ледяная красотка, опустив длинные ресницы.

      – Благодарю, шассе Ивириане уже лучше, – сухо отозвался Аллурен.

      – Не