«Смерть красавицам» или Петербургский мститель. Игорь Москвин

образом, бессмысленно спрашивать вас о том, когда нанесены остальные повреждения на лице и шее?

      – Да, здесь я вам не помощник, – покачал головой Чиж. – Если бы она лежала на берегу, вот тогда…

      Филиппов, казалось, слушал рассеянно, сощурив глаза и что-то прикидывая. Чтобы его не тревожить, участковый врач замолчал.

      – Здесь вы не правы, Корнелий Адамович. Следов на запястьях у неё я не вижу, поэтому делаю вывод, что девица не была связана, а значит, при нанесении ей таких ран она непременно должна была защищаться. Но тогда порезы остались бы и на руках. Однако их нет, следовательно, её сперва убили, а уж потом в порыве ярости раскромсали лицо.

      – Вы правы, – удивлённо произнёс Чиж, – честно говоря, я об этом даже не подумал… Ведь верно.

      Владимир Гаврилович откинул простыню со щиколоток убитой девицы.

      – Чисты, аки у младенца, – задумчиво произнёс Филиппов, осмотрев ее ступни, и спросил: – На ней была обувь?

      – Нет, когда я приехал с полицейским на место, где из Невы выловили тело, то на ногах никакой обуви не было.

      – Могла соскочить?

      – Не знаю, в воде… хотя один башмак мог, но два… Не знаю.

      – Я о чём – волокли её с места преступления или несли на руках? Преступник, скорее всего, запачкал свою одежду кровью.

      – Когда ты в последний раз видел Анну? – обратился Филиппов к Симке. Тот всё ещё вполголоса грозил убийце и не сразу услышал вопрос.

      – А?.. Вчера днём.

      – Одну или с кем-то?

      – Одну.

      – Так, а ты? – спросил Филиппов у дворника.

      Татарин задумался.

      – Тоже днём, когда она из дому вышла. Весёлая была, улыбалась, – и старик смахнул новую слезу.

      Владимир Гаврилович тяжело вздохнул.

      – Поступим таким образом. Ты, Иван, бери Симу, – он указал пальцем на молодого человека, – поезжайте в сыскное, и там, – Филиппов покачал головой, – рассказывай, Сима, всё, что знаешь об Анне. А я в участок. Понятно?

      Глава вторая

      Дознание начинается

      Георгий Тимофеевич, едва шевеля губами, начал читать:

      – «Протокол вскрытия трупа девицы Анны Блюментрост по распоряжению следователя Петровского.

      Нижеподписавшийся, лекарь Чиж, произвёл исследование и вскрытие трупа 01. 06. 1909 в 10 часов утра в морге Мариинской больницы. Тело было опознано сожителем Симеоном Ивановым Косоротовым и дворником Бабеком Улановым.

      Девица примерно двадцати лет, ниже среднего роста, одетая в кофту и цветную юбку, под которой белая нижняя юбка. Ноги без обуви и чулок.

      Тёмные волосы, на лице восемь порезов от острого лезвия. Четыре пореза идут справа налево вниз, почти вертикально, два поперёк щёк и носа и ещё два от левого уха до горла.

      Три пореза на шее, один сделан с большой силой: перерезав шейные мышцы, нож оставил след на верхних позвонках с внутренней стороны».

      Пристав Сакс посмотрел на начальника сыскной полиции Филиппова.

      – Поверите, не могу читать такие бумаги. Комок к горлу подкатывает. Как можно вот так хладнокровно кромсать живую плоть?